Ричард Сэпир - Старомодная война

— А что ты думаешь делать с Арисоном? — спросил Ремо.

— Ты увидишь, — ответил Чиун.

— Я буду себя чувствовать намного лучше, если буду знать.

— Я тоже буду чувствовать себя гораздо лучше, если ты будешь знать, но ещё не время.

Прежде чем они пошли в Ватикан, Чиун совершил прогулку по улицам Рима. Некоторые из сохранившихся мраморных памятников частично были похожи на мраморные скелеты, увядающие от соседства современных улиц. Они осмотрели старый дом весталок, языческих жриц, которых католическая церковь взяла за образец при создании женских монастырей. А затем, конечно, стала жестоко преследовать старых богов и старые храмы.

До возникновения христианства во всём так называемом цивилизованном мире правили только эти боги. Для каждого признака — любви, выпивки, войны, моря — существовал специальный бог. Венера и Нептун определяли порядок каждодневной жизни людей и принимали их жертвы.

Но и с приходом христианства, с обещанием вечной жизни, с появлением Бога, который умер ради своего народа, невидимого Бога евреев, великие храмы были разрушены, а последние жрецы доживали свой век в одиночестве, без последователей, без пожертвований, присматривая за статуями своих культов.

Стоя перед местом, где был расположен великий храм Юпитера, куда в праздник приходили тысячные толпы людей, Ремо видел только истёртую временем простую каменную плиту в римской грязи с бронзовой инкрустацией, говорящей о том, что на этом месте был огромный храм.

— У них были хорошие культы, — сказал Чиун. — Всё было ясно. Ты приносишь богу что-то в жертву, и он что-то даёт тебе в ответ. И нет никаких переживаний и жертв во имя любви. Мы никогда не думали, что христианство может так укрепиться.

— Я был воспитан монахами в сиротском приюте. И я замечательно чувствую себя в Ватикане.

— Не думаю. Вспомни, Борджиа тоже были папами, и мы работали для них. Ах, Ремо, кто бы мог подумать, что ты можешь стать последним из нас, — сказал Чиун, протягивая руки к городу Тиберия, единолично правившего миром, который теперь был только помехой движению и превратился в живописные мраморные останки. И конечно же, Ватикан, великий Ватикан, постоянно бывший ареной борьбы.

Итальянская полиция и солдаты опечатали вход со стороны больших колонн. У собора Святого Петра собрались маленькие группки людей. Большинство было одето в полосатые панталоны и вельветовые шляпы. Это были швейцарские гвардейцы, которые охраняли Ватикан. Когда-то они составляли маленькую независимую армию, а сейчас были только частью церемониала.

Как узнал у них Ремо, когда они, побросав свои знамёна и посты, обсуждали происшедшее, они вступили в сражение с группой турок, возглавляемых незнакомцем с мускулистой шеей и глазами, блестевшими как звёзды.

Это же подтвердил и карабинер, который сказал, что Ремо и Чиун не могут войти.

— Ужасно, ужасно, что это произошло именно в этом святом городе, — сказал карабинер. — Но вы не можете войти.

— Почему? — спросил Ремо.

— Ватикан — это другое государство. Кто-то должен пригласить вас. Мы не можем войти без приглашения. И никто не сможет войти до тех пор, пока папа не будет освобождён.

— Разве он пленник?

— Мы так думаем, — сказал карабинер.

Он рассказал, что через двор Святого Петра летели головы, отрезанные турецкими ятаганами.

— Ужасно, — сказал Чиун.

Карабинер закатил глаза.

— Ужасно, — повторил он.

— Да, есть много любителей вызывать беспорядок. Хорошо, мы можем подождать, когда его освободят. Пойдём, Ремо. Этим путём мы не войдём в Ватикан. Ты можешь только догадываться, что это дело рук мистера Арисона.

Другой вход в Ватикан находился там, где раньше Август Цезарь входил на арену. Этими туннелями он мог пользоваться и во время бунтов. Позднее они стали частью римских катакомб.

Катакомбы, которые были нужны Ремо и Чиуну, находились под рестораном. Чиун рассчитал, где должен находиться вход, пользуясь своими прежними знаниями, при этом он вёл себя как ребёнок, совершенно игнорируя Ремо. Наконец он ткнул пальцем в старую штукатурку. Благодаря вибрации молекул он разрушил стену, за которой находился вход, игнорируя крики хозяина ресторана, державшего в этом помещении запасы маринованных оливок, чеснока и помидоров. Сейчас все эти запасы погибли.

— Мы прибыли сюда, чтобы помочь папе. Пошлите свой отчёт в Ватикан.

Открывшийся вход в подземелье был больше современных дверей. Вход обрамляли фрески с изображением богов и богинь, которые занимались любовью, играли и танцевали. Ремо отметил, что одежды на богах были достаточно скудными.