Анатолий Ромов - Алмазы Шаха

Кухня была большой, просторной, обставленной по-современному. Стенной шкаф, холодильник, плита с электрическими конфорками, мойка, телевизор. Все из пластика, причем только двух цветов: красного и белого. На белом круглом столе, пристроенном у белого же углового дивана — красная коробка телефона. В стоящей в центре стола вазе — свежие розы.

Оглядевшись, открыл дверцу холодильника. Холодильник был забит продуктами, но он тут же понял, что исследует его содержимое зря — есть не хотелось. Может, стоит выпить чашку кофе. Но позже. Понял: если сейчас ему чего и хочется, то помыться, самому, под душем. Впервые за долгое время — самому. Потом уже, после душа, он решит — стоит ли заниматься кофе.

Часы на стене показывали половину десятого. Вернувшись в кухню после душа, заметил: стрелка передвинулась на двадцать минут. Взял было турочку для кофе, чтобы налить воды, и в это время раздался сигнал телефона. Оставив турочку, он некоторое время наблюдал, как под прерывистое жужжание зуммера в углу коробки вспыхивает индикатор. Наконец, решившись, взял трубку. Прижал к уху.

— Да?

Несколько секунд трубка молчала. Слышалось лишь дыхание. Наконец голос Юсифа сказал:

— Миша, ты?

— Я. Юсиф?

— Я. Привет.

— Привет.

— Как ты? Галя сказала… — Юсиф замолчал. — С тобой все в порядке? Она говорила, ты вчера…

— Да. Вчера была слабость. А сегодня — как огурчик.

— Смотри. Давно встал?

— Только что.

— Галя рядом?

— Нет, спит.

— Я звонил вчера вечером. Но ты уже заснул.

— Я так и понял.

— Вообще надо поговорить. Ты в самом деле в порядке?

— В самом деле. Только что принял душ. Сижу на кухне, собираюсь пить кофе. Заезжай, поговорим. А?

— Ладно. Только… — Юсиф помолчал. — Если Галя к тому времени встанет — попросим ее съездить на базар. Пока мы говорим. Хорошо?

— Конечно. Нет разговоров.

— Вообще, Миш: спасибо тебе.

— За что?

— За все.

— Ладно, о чем ты. Тебе спасибо.

— Я буду минут через десять.

— Ладно. Жду. — Миша положил трубку — и увидел стоящую в двери кухни Галю. Покачала головой:

— Мало того, что встал. Так еще говоришь по телефону. Миша, ну ты думаешь хоть о чем-то? Хочешь опять свалиться?

— Галчонок… — Притянув ее к себе, усадил рядом. — Клянусь, я буду слушаться тебя во всем. Буду исполнять любые приказания. Но сейчас я в полном порядке. В полном. Ну? Не сердись.

Отстранившись, наградила его долгим ироническим взглядом. Вздохнула:

— Бороться с тобой бесполезно. Звонил Юсиф?

— Юсиф.

— Заедет?

— Да. Сказал, будет минут через десять. Нам с ним надо поговорить.

— Говорите. Что я могу сделать.

— Галчонок… Ну не сердись.

— Я не сержусь. Как я могу сердиться на тебя — когда ты в таком состоянии?

— Да я в нормальном состоянии. — Прижавшись лбом к ее лбу, скорчил шутливую гримасу. — Сделаешь кофе? И яичницу с гренками?

— Миша… — Встала. — Сделать тебе и ему? — Не выдержав, улыбнулась: — Миша, ну ты и персонаж…

— Знаю. Но это еще не все.

— Не все? Что ты имеешь в виду?

— То, что я попрошу тебя съездить на базар. И купить что-нибудь к обеду. Пока мы будем говорить с Юсифом.

— Да? — Поставила турочку на конфорку. — Ладно, съезжу на базар. Раз надо.

Как только Юсиф вошел в квартиру, Галя, извинившись, ушла переодеваться. Минуты через три, пожелав им приятного завтрака, вышла из квартиры. Еще через минуту они услышали, как внизу заработал мотор «вольво». Тут же машина уехала.

Покончив с кофе, Юсиф подошел к окну. Изучая открывающуюся отсюда, со второго этажа, тихую стамбульскую улочку, сказал:

— Да, Миша… В тюряге тебе досталось… — Сев за стол, усмехнулся. — Между прочим, Батмаз сел.

— Сел?

— Да. Его взяли сразу же после Масуда. Но давай по порядку.

— Давай.

— Давай. — Юсиф задумчиво покрутил пустую чашку. — Твои камешки… Были только частью… Эти твои алмазы шаха…

— Частью?

— Да. В тот день, когда ты мне позвонил из банка… Из подвала банка — ты ведь меня застал случайно.

— Случайно?

— Да. Накануне я предупредил всех, что уеду на весь день. По делам. Но вышло так, что я освободился раньше. И вернулся домой не вечером, как рассчитывал, а в первой половине дня. Ну и… когда вернулся, увидел: у ворот стоит белый «ниссан». Машина Камаля Суата.

— Камаля Суата? Кто это?

— Полицейский. С которым я… скажем так, был не в ладах. Он в свое время устроил мне большую подлянку. Машину я узнал сразу. И удивился. Подумал: зачем это он пожаловал. Я ведь его не звал. В доме удивился еще больше. Суата нет, нет и охраны. Вагифа и Абдуллы. Тех самых, которые, как ты помнишь, залегли в скалах. Но я тогда этого еще не знал. Спрашиваю, что к чему, у управляющего и повара — они ничего не знают. Видно только, что напуганы. В это время как раз позвонил ты.