Александр Белов - Бригада 16. Похищение европы

Белов не помнил. Зато он очень хорошо помнил фразу Ивана Пиновича, сказанную незадолго до того, как Саша погрузился в глубокий спокойный сон:

- Не задавай ненужных вопросов, мельгитанин! Многие загадки только кажутся неразрешимыми. Подожди немного. Пройдет время, и ответы найдутся сами собой.

«Найдутся сами собой...» - про себя повторил Белов и подумал, что неплохо бы еще немного поспать. Он хотел было перевернуться на другой бок, но что-то, лежавшее под грудью, мешало и кололо подмышку.

Он пошарил рукой и нащупал продолговатый сверток из ровдуги. Саша достал сверток и развернул. Из куска выделанной оленьей шкуры выпал нож с коротким лезвием. Рукоять ножа была инкрустирована небольшим - не больше, чем ноготь мизинца, - камнем, испускавшим мягкое голубоватое сияние.

Легкая полудрема, на волнах которой все еще нежился Белов, исчезла в тот же миг. Наверное, потому, что нож удивительным образом напоминал тот самый, что держал за спиной убийца Хранителя. Но самое главное (и Белов готов был в этом поклясться) - свечение было точь-в-точь таким же, как и то, что исходило от рисунков на стенах анфилады митрофановского особняка.

В цепи загадок прибавилось несколько звеньев; Белов чувствовал, что еще немного и цепь замкнется в кольцо, надо только правильно распределить события. «Итак, что мы имеем? Таинственный особняк и его загадочный владелец. Рисунки, сделанные на стенах с помощью светящегося состава.

Светящийся камень - Сэрту. Огонь, сошедший с небес. Талисман, приносивший удачу целому народу. Убийца и похититель метеорита, человек со странно знакомым лицом. Орудие убийства - нож, оставшийся в сердце Хранителя и позже инкрустированный кусочком метеорита. Вот, пожалуй, все, что есть на сегодняшний день. Осталось только правильно сложить эти кусочки паззла в цельную картинку. Ха! Мне кажется, я приблизился к разгадке!».

Саша прислушался. Из-за плотного полога доносилось негромкое пение. Это была одна из тех песен, что поют погонщики оленей во время долгого перехода. Белов вскочил и выглянул на улицу. На траве перед юртой сидел Павел Тергувье. Он курил короткую глиняную трубку. Невдалеке паслись пять оленей из табуна дедушки Они - выигрыш Белове.

- Павел! - хриплым от сна голосом позвал Александр. - Где Иван Пинович?

Тергувье неопределенно махнул рукой.

- Рультетегин тундра ходи. Он долго с люди не живи.

- Когда он ушел? Ночью? - удивился Белов.

Тергувье удивился еще больше - его недогадливости.

- Для Рультетегин нет день и нет ночь. Он не смотри глазами.

Саша огляделся. Над бескрайним простором вставало огромное светило. Солнце было круглым и пористым, как апельсин; от его яркого света болели глаза.

- А это что? - спросил Белов.

- Твои олешка, - ответил Павел. - Теперь ты их с собой забери, однако.

Белов задумался. Вчера в азарте борьбы он поступил не совсем красиво - подарил Тергувье чужую вещь. Нет, хочешь не хочешь, а портсигар надо вернуть.

- Павел, - сказал он, - давай меняться.

Тергувье оживился.

- Однако, давай. Что хочешь менять?

- Этих оленей из табуна дедушки Они - на портсигар.

Павел задумался. Он молча курил и пускал дым колечками.

- И еще - твой ботинки на мой торбаса, - накинул цену Тергувье.

Для Белова это был лучший выход из положения. Он немного поломался - для виду, а потом согласился. В результате обе стороны остались довольны.

Белов получил назад портсигар и удобные торбаса из оленьих шкур, расшитые бисером.

- Рультетегин говори: «Павел, передай мельгитанин мои слова!», - сказал Тергувье, ловко справляясь с длинными шнурками.

- Он велел мне что-то передать? - удивился Белов. - Что?

- Два вещь. Рультетегин говори: «Мельгитанин, снова оседлай Сэрту и тогда будешь победи».

- Снова оседлай Сэрту? - переспросил Белов. Что бы это могло означать? - недоумевал он. Но недолго - «пройдет время, и ответы найдутся сами собой...» - вспомнил Саша. - Что еще?

- Рультетегин говори, ты - отец двух великих воинов, Петр и Павел. Свет Сэрту поможет им.

Белов опешил.

- Отец? Постой, ты, наверное, неправильно понял? У меня есть сын, но один, и зовут его Иваном...

Тергувье снисходительно прищурился и покачал головой.

- Камень падает вниз, птица летит вверх. Солнце уходит - наступает ночь. Приходит весна - тундра оживает. Никто не спорит с Рультетегиным; шаман лучше знает Тергувье. Шаман лучше знает, мельгитанин. Петр и Павел.

В эту минуту Белов сильно пожалел, что река Времени течет так медленно. До того, как проснутся Зорин и его свита, должно пройти еще несколько часов. Потом они похмелятся, загрузятся в вертолеты и улетят. А он вынужден их ждать. Ждать, хотя больше всего на свете в этот момент хотел бы оказаться в Петропавловске-Камчатском, в митрофановском особняке.