Уоррен Мерфи - Разгневанные почтальоны

– Мы провалились? – спросил египтянин с огненно-красными волосами.

– Нет, – ответил Глухой Мулла. – Поскольку настоящий экзамен вы станете сдавать только генералам армии неверных, куда должны будете проникнуть.

– Что за армия такая?

– Самая страшная из всех в этой гнусной стране.

– Видимо, морская пехота, – протянул Юсеф. – Морских пехотинцев боятся больше всего.

– Их в пух и прах разгромили в Ливане, – напомнил Глухой Мулла.

– Значит, флот, – раздался чей-то голос. – В составе флота есть бригада «морских котиков»; они, как рыбы, плавают под водой и могут внезапно появиться из морской пучины, чтобы творить дьявольские, противные исламу дела.

– Вы не будете служить в морском спецназе, – нараспев произнес Глухой Мулла.

– Тогда где же? – громко спросил кто-то.

– Мы не можем служить в армии, ибо все знают, что в армии служат одни свиньи, – сказал другой.

– В какой армии, о имам? – взмолился третий.

И тогда им принесли форму.

Серую с голубым – серые брюки с голубым кантом вполне армейского вида по пошиву, и серый китель с эмблемой в виде головы орла на груди и плечах.

– Мы будем служить в авиации! – воскликнул Юсеф.

– Заткнись, еврей! – угрюмо бросил ему кто-то из соратников. – У Военно-Воздушных Сил другая форма.

– Да нет, форма голубого цвета с орлом. По всей видимости, нам предстоит проникнуть в Военно-Воздушные Силы.

– Еще раз говорю – у Военно-Воздушных Сил США не такая форма. Посмотри на эмблему. Какие там буквы?

– ПССШ, – медленно прочитал тот.

– Мы парашютисты! – воскликнул Гамаль. – Будем прыгать с самолетов и наносить удар по врагу в любой заданной точке! Слава Аллаху!

– У тебя все мозги в нос ушли, – со злостью выпалил Юсефу египтянин с огненно-красными волосами.

– Пусть Аллах изменит твое лицо! – с жаром отозвался Гамаль и бросился на обидчика.

Глухой Мулла резко хлопнул в ладоши.

– В святом месте не дерутся. Помните, что «ислам» означает «мир». Мы должны нести мир друг другу.

– А неверным смерть, – продолжил египтянин, едва удержавшись, чтобы не ударить Юсефа по верблюжьему носу.

– О парашютных войсках не может быть и речи, – изрек Глухой Мулла. – Ибо буквы ПССШ означают Почтовая служба Соединенных Штатов.

По комнате пробежал ропот. Правоверные переглянулись, на лицах отразилось недоумение.

– Мы будем почтальонами?

– Вы будете «Посланниками Мохаммеда», – встав, объявил Глухой Мулла. – Никого так не боятся и так не уважают. Надев эту форму, вы получите свободный доступ в святая святых страны неверных. Никто вас ни о чем не спросит, никто не остановит. Ибо для неверных почта священна. Вы поклянетесь в верности могущественному генеральному почтмейстеру, но на самом деле будете отвечать только перед имамом и Аллахом Всемилостивейшим и Милосердным, от которого исходит вся благодать.

– Я палестинец и не могу быть почтальоном, – возразил Юсеф. – В глазах Аллаха это бесчестье.

– Раз ты палестинец, то, должно быть, отважный боец?

– Да. Я убил много врагов.

– Скажи мне, о брат, кого ты боишься?

– Никого.

– Ты боишься израильтян?

– Нет! Я убивал их как собак.

– Если я помешу тебя в комнату с двумя дверьми, дам любое оружие, какое ты пожелаешь, и скажу, что ты можешь бежать только через один выход, то какую дверь ты выберешь? Ту, за которой стоит израильский солдат, или ту, за которой скрывается американский почтальон?

– А оба вооружены? – уточнил Гамаль.

– У обоих «узи».

Юсеф задумался.

– Если у обоих «узи», то лучше я убью израильтянина. Или обману, сделав вид, что сдаюсь, и убью потом, застигнув его врасплох. А вот почтальон... Раз он вооружен, значит, сошел с ума. Кто может победить сумасшедшего?

– Именно!

– Сумасшедший и есть сумасшедший. Он не станет слушать никаких доводов, а будет только палить без разбору. Даже в своих.

– Правильно, – согласился Глухой Мулла. – Почтового служащего боятся, потому что он сошел с ума от жестоких условий жизни, противоречащей канонам ислама. Он без малейшего сожаления будет убивать всех и вся.

– Вот и я так считаю, – кивнул Юсеф.

Глухой Мулла повысил голос, обращаясь уже ко всем.

– Так вот, если американец, идя по темной улице, встречает вас с каффьей на лице и почтового служащего с пистолетом в руке – кого он бросится молить о пощаде? Вас, поскольку по дикому взгляду почтальона поймет, что в сердце его не встретит никакой жалости. Вот почему вам надлежит носить эту внушающую страх форму. Так вы проникнете в здания, куда нам никогда не попасть из-за усилившихся мер безопасности. Так вы уничтожите башни неверных, чтобы минареты нашей чистой и трижды благословенной культуры вознеслись наконец к самым звездам.