Уоррен Мерфи - Разгневанные почтальоны

– Поступишь на работу и «заснешь», – невозмутимо продолжал перс.

– Это что, приказ для бойца?

– Работа позволит тебе обеспечить существование до тех самых пор, пока тебя не позовут. Под «сном» я имею в виду твое бездействие как агента.

– И сколько же я буду «спать»?

– Пока тебе не прикажут пробудиться.

– А тогда что?

– Скажут. Ты можешь «проспать» очень долго.

В действительности он «проспал» целых шесть лет. Прошло так много времени, что Юсеф-еврей забеспокоился, не забыли ли о нем надменные персы. Кончилась интифада, во время которой многие превратились в мучеников. Прошла также война в Персидском заливе. И все это без всякого участия Юсефа. Вернее, того хуже – он тем временем слыл всего-навсего ничтожным американским гражданином, водителем такси в Нью-Йорке.

Ужасная судьба! Все друзья Юсефа погибли и уже находились в раю, в объятиях Аллаха. А он был обречен бороться с ужасным уличным движением и, подобно погонщику верблюдов древности, перевозить евреев туда, куда им захочется.

И вдруг через шесть месяцев после неудачной попытки взорвать Центр международной торговли среди ночи раздался звонок.

– Мы собираем армию, – сообщили ему приятным голосом.

– Кто это? – спросонья не понял Юсеф.

– Абуф просил меня связаться с тобой.

– Абуф?! И где он?

– В раю.

– Какое счастье! А я вот прозябаю в Хобокене. Здесь хуже, чем в аду.

– Приходи в мечеть Абу аль-Кальбина, в Джерси-Сити, Юсеф Избранный.

– Зачем?

– Затем, что мы создаем тайную армию, чтобы сокрушить Великого Сатану.

Теперь Гамалю стало ясно, что с ним говорит какой-то перс, ибо только персы упоминают Великого Сатану. Тем не менее Юсеф согласился. Работа таксистом в Нью-Йорке постепенно сводила его с ума.

Мечеть Абу аль-Кальбина стояла в самом центре грязного местечка, называемого Джерси-Сити. Гамаль на поезде доехал до остановки «Джорнэл-сквер», а потом, следуя инструкциям, двинулся пешком вдоль бульвара Кеннеди.

Окружающее не радовало глаз, но такова уж участь всех мусульман, поселившихся в Америке. Никакой справедливости! К примеру, компания, на которую работал Юсеф, ни разу не освобождала его по пятницам от работы и не позволяла останавливаться на время молитвы, чтобы обратиться лицом к Мекке.

В дверях мечети Гамаль нос к носу столкнулся с незнакомым египтянином. Тот, однако, посмотрел на него так, будто сразу же узнал, причем египтянин явно не радовался встрече.

– Убирайся прочь, еврей! Такие, как ты, нам не нужны.

– Я не...

Дверь тотчас захлопнулась.

Разозленный Юсеф постучал снова.

– Убирайся прочь, сионистское отродье! – сказали ему.

– Я не еврей, я Абу Гамалин, Внушающий Страх.

– Ты лжешь!

– Это правда – клянусь бородой пророка!

– В таком случае назови свою подпольную кличку.

– Повторяю еще раз: я – Абу Гамалин.

– В моем списке нет такого имени, еврей.

– Я не еврей. Иногда меня называют Аль-Махур.

– Нет здесь никакого Аль-Махура. Может быть, ты пытаешься проникнуть в какую-то другую мечеть, еврейская собака?

– В последний раз тебе говорю – я пришел сюда по вызову.

– А я тебе в последний раз повторяю – назови свою кличку, если таковая существует.

Оскорбленный до глубины души, Юсеф Гамаль уже собрался повернуться и уйти, но он слишком долго «спал». И больше «спать» не желал. Ему хотелось вновь почувствовать себя молодым, ощутить в руках тяжесть автомата Калашникова и вдохнуть запах крови неверных.

Поэтому Юсеф топтался на крыльце мечети Абу аль-Кальбина и мучительно вспоминал свою кличку. Впервые ее услышав, он так и зашелся от гнева. Причем был настолько оскорблен, что прозвище напрочь вылетело из памяти. Теперь же Юсеф молил Аллаха, чтобы Всемилостивейший помог ему вспомнить те отвратительные слова.

И Аллах откликнулся на его мольбу.

– Я вспомнил! – перед закрытой дверью выкрикнул Гамаль. – Вспомнил! Меня зовут Юсеф-еврей! Ты слышишь? Юсеф-еврей! Открывай!

– Ты признаешь, что ты еврей?

– Нет, просто так меня зовут. Кличка такая.

– В священный храм Аллаха евреям входа нет. Убирайся, или мы все зубы тебе пересчитаем!

И вдруг раздался еще один голос. Низкий, смутно знакомый. Услышав его, Юсеф сообразил, что он принадлежит мужчине, говорившему с ним по телефону.

– Мы ждем его. Пусть войдет.

Дверь открылась. Юсеф осторожно заглянул внутрь. Повсюду лежали густые тени.

– Пусть войдет тот, кто слишком долго «спал», – прозвучал откуда-то голос мужчины, звонившего по телефону.