Иван Сербин - Сделка

Алексей почувствовал, как между лопаток пробежал холодок. «Сулимо догадался вызвать собаку, — подумал он. — Вот такого варианта, брат, не предусмотрел. Честно сказать, даже не подумал о подобном варианте. Скорее всего группа поиска прибыла на том самом вертолете, рокот которого долетел до него около получаса назад. Но как же собаке удалось взять след? — с отчаянным недоумением подумал Алексей, возобновляя бег. — Неужели они затаскивали ее в кабину самолета?» И вдруг понял: гермошлем. Поврежденный выстрелом, но сохранивший запах его тела, его волос, гермошлем остался в кунге.

Значит, собака. Стало быть, парни эти — эмвэдэшники. Алексей не знал других родов войск, которые пользовались бы розыскными собаками. Ну, еще пограничники, но те далеко. Значит, МВД. По его следу пустили ребят из внутренних войск. Сильно бояться их, конечно, не стоит. Не очень-то они поворотливые. Хотя, если учесть, что им не приходилось полночи вести самолет… Допустим, погоня движется чуть быстрее. Одно очко в их пользу. Уже примерно полчаса убийцы идут по его следу, и у них есть собака. Второе очко. Он устал; а там свежие молодые парни. Третье. По всему выходит, что минут через пятнадцать-двадцать его настигнут. Если, конечно, он чего-нибудь не придумает, не найдет какого-то выхода. В конце концов, если не кончится лес.

Алексей держался только на отчаянии. Точнее, на отчаянии и страхе. Голова вновь наполнилась тяжелым, чугунным гулом. И все-таки даже сквозь этот ватный, обволакивающий голову туман Алексей услышал короткий лай собаки еще раз. Он попробовал прикинуть на слух расстояние и решил, что преследователи километрах в четырех. А может быть, и еще ближе. Ночная тишина обманчива.

— Давай беги, — подгонял себя Алексей. — Быстрее. Иначе они догонят тебя.

Он постарался прибавить ходу. Похоже, получилось. Или это ему только казалось? Алексей слишком устал, чтобы понимать, с какой скоростью движется. Наверное, все-таки чуть побыстрее, чем раньше. Хотелось на это надеяться.

Максим посмотрел в темное окно. Кое-где в домах горели огоньки, но в целом город спал. Справа на площади мерцала новогодняя елка, гипнотизирующе покачивались бумажные украшения. Припозднившаяся компания, нетвердо держащаяся на ногах, остановилась посреди проезжей части, чтобы полюбоваться пушистым новогодним чудом. Максим слепо смотрел на три покачивающиеся темные фигуры. Люди продолжали отмечать Новый год. Может быть, это и к лучшему, кто знает.

Он все еще продолжал смотреть в окно, когда в коридоре послышались шаги и в кухню вошла кутающаяся в нейлоновый халатик жена.

— Ты что не спишь? — поинтересовалась она.

— Бессонница замучила.

Ира остановилась возле раковины, налила из графина полстакана холодной кипяченой воды, глотнула и посмотрела на мужа.

— Иди спать, полоумный. Четыре часа уже.

— Сейчас пойду, — вздохнул Максим и снова повернулся к окну.

По улице шустро катила красная «восьмерка». Как раз к тому перекрестку, где веселилась припозднившаяся компания.

«Сшибет ведь, — подумал Максим. — Раздавит им ноги». Трудно сказать, откуда пришла эта мысль. Вероятно, сработали утренние ассоциации.

Ирина допила воду и присела на табуретку напротив мужа.

— Что, работа покоя не дает?

— Не говори…

— А что случилось? Это как-то связано с утренним вызовом?

— Ну да, — хмыкнул он, кивнув. — Чего-то я не понимаю.

— Чего не понимаешь? — поинтересовалась Ирина.

— Да ладно, — Максим махнул рукой. Ему не хотелось тревожить жену своими мыслями. Да и кому понравится среди ночи слушать истории о трупах с раздавленными ногами. И не среди ночи, кстати, тоже.

— Ну-ну, — кивнула женщина. — Что беспоко-ит-то тебя, Макс? — Она обратилась к нему так, как называла лет десять назад и то в исключительно редких случаях. — Расскажи. Когда говоришь вслух, мысли упорядочиваются.

Максим усмехнулся:

— Тебе-то откуда знать?

— А кому же знать, как не мне? — улыбнулась она в ответ.

Ира преподавала литературу в старших классах, и Максиму не раз приходилось быть свидетелем неожиданного всплеска эмоций жены, когда вроде бы гладкое поначалу сочинение ученика комкалось из-за того, что тот перескакивал с пятого на десятое.

— Иногда случается так, — вновь начала говорить Ира. — Знаешь, придет в голову какая-нибудь мысль и, как ни отмахивайся от нее, сидит и сидит у тебя в голове, словно заноза.

— Да, это верно, — подтвердил Максим и снова вздохнул.