Иван Сербин - Сделка

— Никого еще нет, — ответил парень и зевнул еще раз. Широко, с аппетитом, давая понять, что Максим в своем огороде, конечно, большое начальство, но ему, санитару, на полковника, в общем-то, плевать. Военные — не милиция, а стало быть, и стелиться перед ними нечего. Не баре.

«И в сущности, он прав. Ну да ладно, — подумал Максим. — У этого парня своих забот полон рот. Представляю, каково ему спится здесь, в окружении трупов. Не боится ведь, что встанут ночью да схватят за глотку».

— Пойдемте, — кивнул санитар. — Вы ведь за тем жмуриком, которого вчера вечером доставили, верно? Ну и пойдемте.

Парень пошлепал галошами, надетыми на зимние итальянские ботинки, а Максим зашагал следом, обдумывая, что же ему делать дальше, после осмотра тела. Ждать экспертов? Или поехать в прокуратуру? Хотя в прокуратуре, наверное, сейчас никого нет. И за каким чертом понадобилось осматривать труп именно сегодня?

Служитель морга остановился перед мощной стальной дверью, примерно такой же, какие можно увидеть в бомбоубежище, повернул рычаг и потянул створку на себя. Петли издали странный утробный рев. Не скрип, как нормальная дверь, а именно вибрирующий гул, похожий на горловое рычание.

— Здесь он, жмурик ваш, — пробормотал парень.

— А вещи его где? — спросил Максим, озираясь.

— А вещи его вчера еще сыскари забрали, — едко хмыкнул санитар, а в голосе его отчетливо прозвучало недосказанное: «И на тебя, полкаш, они клали с высокой башни».

— Понятно.

Из дверного проема валил пар. В коридоре было довольно прохладно, но здесь, в холодильном отделении, температура оказалась градусов на пятнадцать ниже. Максим зябко повел плечами. Санитар же только усмехнулся.

Трупов было много. Бело-синие, окоченевшие, они лежали повсюду. На многоярусных полках, на полу, на столах, двоих устроили на широких подоконниках, а одного так и вовсе положили на три сдвинутых вместе стула.

— Отказников много, — пояснил парень в ответ на недоуменный взгляд Максима. — Хоронить-то нынче дорого, вот и отказываются. Старики в основном, бомжары. Ну и другие разные. Вон он, ваш жмурик, валяется на полке.

Максим подошел к указанному стеллажу и наклонился над телом. Парнишка был совсем молодой, девятнадцать, не больше. Левая нога трупа представляла из себя месиво из раздавленного мяса и костей от стопы до самого колена. Максим наклонился еще ниже, едва не задев головой верхнюю полку. Волосы парня были залиты кровью, черной, запекшейся. На мгновение ноздри Максима широко раздулись. Ему показалось, что он почувствовал запах, запах тления, всегда сопровождающий смерть. Максим втянул воздух еще раз. Нет. То есть, конечно, неприятный сладковатый трупный аромат все-таки присутствовал в холодильной камере, но он скорей был неотъемлемой частью морга, пропитавшей здесь все. Стены, пол, потолок. Полки, на которых безвольно застыли мертвецы, задравшие подбородки вверх, словно предъявляя их как пропуск тому, кто встречает души в чистилище. Но тем не менее это не был запах, исходивший конкретно от одного трупа. От молоденького солдата.

Максим осторожно коснулся пальцами щеки мальчишки и повернул голову влево. Ему пришлось приложить определенное усилие. Тело закоченело весьма основательно. Присев на корточки, Максим осмотрел затылочную часть головы. Все оказалось именно так, как и выглядело на первый взгляд.

— Дыра у него там, — подал голос стоящий у двери санитар. — Кончили солдатика. Мочканули. Из «макарки», надо думать. От «Калашникова» или винтаря дыра побольше была бы.

Максим обернулся и посмотрел на парня долгим взглядом. Тот выглядел абсолютно невозмутимым, безразличным, непричастным. Он словно стоял по другую сторону двери и не имел ко всем этим телам никакого отношения. Равнодушный экскурсовод в мрачноватом музее человеческих смертей и отлетающих душ. Впрочем, какая, в самом деле, ему разница, что случилось с солдатом: убили его или он умер, подавившись праздничной котлетой?

Вздохнув, Максим вновь повернулся к телу. Волосы опалены, значит, ствол пистолета находился всего в нескольких сантиметрах от головы. И на коже ожог, пятнышки пороха вокруг раны. Кто-то выстрелил парню в затылок, и пуля, судя по всему, прошла от затылочной части до верхней точки свода черепа, превратив мозги солдатика в лужу сероватой кровяной жижи. Примерно десятью сантиметрами выше лба должно находиться выходное отверстие. Максим подался чуть влево. Так и есть. Вот оно. Только поначалу ему показалось, что волосы просто сильно вымазаны запекшейся кровью. Теперь-то он разглядел небольшую темную дыру. Именно тут пуля вышла из головы. Значит, стреляли сзади, с малого расстояния. И скорее всего в лежащее тело.