Геннадий Прашкевич - Бык в западне

— А куда билет?

— До Екатеринбурга.

— Почему до Екатеринбурга?

— Нам еще тратиться на тебя, придурок? Лети хотя бы в Екатеринбург. Это дешевле. И не нервничай. Вот в Екатеринбурге, дело твое, можешь начинать метать икру. Из Москвы вещичек с собой не бери. Даже смену белья не бери. Ну, а в Екатеринбурге. Я тебе так скажу… После Екатеринбурга можешь ложиться на дно. Можешь прятаться, закапываться в землю. Куда и как ты спрячешься, каким образом ляжешь на дно, не спрашиваю. Но помни, хорошо помни, что если ты нам понадобишься, мы тебя отыщем даже в Кабуле.

— А где этот секретер? Ну, в котором книга?

— Там, куда тебе придется пойти.

— А куда?

— Об этом тебе скажут, когда ты позвонишь по телефону.

— В Новосибирске?

— Вот именно.

— А когда мне сбросят сообщение на пейджер?

— В течение двух, ну, может, трех дней.

— А если не сбросят?

— Не знаю, что ты имеешь в виду, гражданин Чирик. Но если ты имеешь в виду то, о чем и я сейчас подумал, то, если тебе не сбросят сообщение на пейджер, гражданин Чирик, то хорошо тебе не будет. Запомни, не будет тебе хорошо, гражданин Чирик. Но сообщение тебе сбросят. Жди. В любом случае сбросят тебе сообщение…»

Куделькин вздрогнул.

— Доброе утро. Не помешал?

— Да ничего, дядя Валя… — кивнул Куделькин, немедленно выключив видик. И поинтересовался: — Успели увидеть что-нибудь?

— Совсем немного.

— Понравилось?

— Нет.

— Ну, если честно, дядя Валя, то вам даже и этого не следовало видеть Но это моя промашка.

— Извини.

— Ничего, дядя Валя.

Валентин кивнул.

— Это твой бизнес?

— Ну, в наше время все бизнес, — уклончиво от ветил Куделькин. — У каждого свое.

Валентин опять кивнул.

Слова, которые он произнес вслед за эти прозву чали как бы бесстрастно.

Он как бы обращался даже не к Куделькину-млад шему, а куда-то в пространство. Но в этом, казалось бы, бесстрастном голосе бывшего чемпиона все равно уга дывались и раздражение, и тайная досада, будто Кудель кин-младший в чем-то обманул его ожидания.

— Может быть, оно и так, — произнес он. — Мо жет, действительно все в наше время бизнес. Не знаю. Но бизнес бизнесу рознь. Есть такие виды бизнеса, в которых никто ничего не получает. И не выигрывает. Всерьез ничего не получает и всерьез ничего не выиг рывает. Есть, есть такие виды бизнеса. И главное, а может, и единственное правило в этих видах бизнеса — это подставить всех сразу. Всех и сразу. Мне, например, это не нравится. А тебе?

— Хотите о чем-то спросить, дядя Валя?

— Нет.

— Почему?

— Чужой бизнес меня не интересует.

Перебросив через плечо полотенце, которое он до того держал в руке, бывший чемпион молча прошел в ванную.

Внимательно прислушиваясь к шуму душа, Куделькин-младший поднял трубку городского телефона.

— Иван Федорович, — негромко сказал он в трубку. — У меня все в порядке. Представьте, даже выспался. А радиотелефон и спортивная сумка тоже у меня. Присылайте сержанта.

И повесил трубку.

4 июля, Новосибирск

Ожидая телефонного звонка, Куделькин-младший задумчиво уставился на экран телевизора Он видел, как бесшумно двигались красные узкие губы белокурой дикторши, слова до него не доходили. Он просто видел, как шевелились перед ним красные узкие губы. Бесшумно и быстро-быстро.

Что она говорит?

До Куделькина вдруг дошли слова. Он будто проснулся.

Ну да… Конечно… Что можно услышать по российскому телевидению прямо с утра?..

Этот новый сладостный стиль — прямо с утра погрузить только что проснувшегося, еще не очухавшегося от снов российского человека в самое что ни на есть густое словесное дерьмо, в недоумение, в смятение, в неуверенный страх, в отчаяние…

На подлете к далекому Анадырю сгорел самолет. Пассажиры?.. А что?.. Дикторша была безжалостна.

Конечно, по первым сведениям, экипаж и все пассажиры погибли.

Могла бы, падла, хотя бы по первым сведениям оставить какую-то надежду людям. Так нет. Знает, что надежду лучше всего губить именно с утра.

Снежная лавина на Северном Кавказе смахнула в про пасть целый горный поселок… Количество жертв?.. Уточняется… Но, кажется, не выжил никто… Совсем никто!..

Губы дикторши пламенели, как губы вампира.

В Москве на Беговой возле ипподрома двумя киллерами, подъехавшими к ипподрому на белом БМВ, в упор расстрелян из автоматов известный криминальный авторитет Чюдик…

Вот поистине известный был человек, если телевидение торжественно объявило о его кончине на всю страну. Оно конечно. Бандит, дерьмо. Но страна должна знать о кончине известного криминального авторитета. Это же не писатель, и не артист, и не заслуженный учитель, и даже не знаменитый хирург.