Сергей Соболев - Последний выстрел Странника

– Что говорит?

– Твердит, что конверт – не его. И что знать не знает, откуда он взялся.

– Отпечатки чьих-либо пальчиков на конверте, на купюрах и на флешке имеются?

– Вчера утром криминалист обработал, но результатов экспертизы в данный момент пока не имею.

– На них, на этих злыдней, в базе МВД что-нибудь есть?

– Мелочовка. Судимостей нет ни у одного, ни у другого. Но опрашивались в связи с автомобильными кражами в Можайске и в области.

– То есть… автомобильные воры? Можно сказать, профессионалы?

– Полагаю, им просто до поры везло. У одного на руке видны следы инъекций…

– Так они еще и нарики?

– Один из них, Тимофей Шлыков, точно наркоман.

Игнатьев уселся за свой рабочий стол. Кивком пригласил сотрудника присесть.

– В общем-то, понятно, почему эти двое не берут на себя конверт с деньгами, – задумчиво произнес он. – Если стоимость похищенного превышает миллион рублей…

– То это уже часть четвертая статьи за кражу, – подхватил опер. – Соответственно, по ней им светит до десяти лет.

– Крайне желательно расколоть злыдней по этому вот эпизоду. – Игнатьев покосился на лежащую перед ним на столе флешку. – Следует вызнать, откуда у них этот конверт с деньгами: взяли ли они его из машины потерпевшего, или… Хотя другие варианты кажутся лично мне маловероятными.

– Мне тоже. Я работаю над этим, Павел Андреевич. Сегодня утром, около десяти, перед тем, как ехать на «выволочку», позвонил потерпевшему.

– Пашкевичу? С какой целью?

– Мы договорились, что он сегодня сможет забрать те вещи, которые у него украли из машины.

– Кроме конверта с деньгами?

– Да, потому что он не признал его своим . Как и эту флешку. – Теперь уже опер покосился на USB. – Но телефон Пашкевича, который он мне оставил в качестве контактного, – не отвечает.

– Пробовал перезванивать?

– Да, я несколько раз набирал. – Бубнов посмотрел на наручные часы. – «Абонент недоступен…» Сейчас четверть пятого, а я ему звонил в последний раз в начале четвертого…

– Может, отключил сотовый? К примеру, на работе находится.

– Так я ему СМС-сообщение отправил. Он мне ведь сам говорил, что ему лэптоп нужен позарез, потому что он его использует как рабочий инструмент.

– Хм… Странно. Ну а адрес Пашкевича у тебя есть?

– В заявлении прописан. В районе Киевского вокзала он проживает…

Начальник криминальной полиции ОВД пристально посмотрел на своего подчиненного.

– Как-то не верится, Виктор, что ты по базе его не пробил, этого Пашкевича.

– Пробил, – после небольшой паузы отозвался опер. – Но глубоко пока не копал. Тридцать два года, москвич, разведен, жена с сыном проживают в двухкомнатной квартире возле Планерной…

– Разведен? Живет отдельно?

– Выписан из прежнего адреса. Сам он, похоже, сейчас снимает жилье. Работает в сфере АйТи-технологий.

– Компьютерщик?

– Что-то вроде того.

Теперь они уже оба уставились на лежащую на столе флешку.

Пальцы Игнатьева выбили на столешнице тревожную дробь.

Пауза продлилась около минуты.

Подполковник, поднявшись из кресла, распорядился:

– Подключай к моему компу флешку… Давай-ка досмотрим эту запись, а потом уже будем думать и решать, что со всем этим делать.

Бубнов включил ролик на воспроизведение с того самого места, на котором они остановились несколькими минутами ранее. На экране – те же двое, беседующие о чем-то своем в уютном альпийском ресторанчике. В динамиках зазвучали уже знакомые Игнатьеву и его подчиненному мужские голоса.

– Если с умом действовать, то да, сработает. – Олигарх потер маленькие нервные руки так, словно ему было зябко. – Но мыслить, планировать… и исполнять замысел надо масштабно. Ты ведь и сам так думаешь… иначе зачем бы ты вызвал меня сюда и зачем бы мы отнимали друг у друга время.

– Главное, чтобы на кого-либо из нас косяк потом не пошел…

– Само собой.

– А это… какие-то кандидатуры, какие-то технические детали…

– Ну не здесь же!

– Ну да… Я бы, Борис, вообще не хотел говорить открыто…

– И не надо.

– Ну, ты понимаешь, да?

– А нам и не надо этого делать. Есть люди, есть специалисты… Я кое-кого знаю из таких полезных людей.

– Поэтому я с тобой и разговариваю.

– Вы бы и сами могли…

– В каком смысле?

– Сделать то, ради чего ты приехал сюда, ради чего вызвал меня. Не то чтоб сами, но могли бы организовать. При ваших-то деньгах и возможностях.

– У нас там все просвечивается и прослушивается… Живем как при Сталине. Ты даже не представляешь, Борис, как все у нас быстро меняется.