Юлия Латынина - Земля войны

– Хочешь, чтобы митингов больше не было? Отдай-ка мне морской порт.

Поэтому Гамзат вылез из машины, упер руки в боки и закричал:

– Эй, Сапарчи, давай-ка договоримся!

Наверное, Сапарчи Телаев был бы не прочь договориться; но нельзя же договариваться на глазах у пяти тысяч человек! Поэтому вместо того, чтобы договариваться, Сапарчи засмеялся и сказал:

– Эй, Гамзат, куда ты бежишь? От ада не убежишь! Лучше скажи, правда ли, что ты заплатил за пост президента двести миллионов долларов?

– А ты-то чего! – вскричал Гамзат. – Ты за него заплатил двадцать!

– Да я бы и тридцати не пожалел, – заорал Сапарчи, – чтобы выгнать вас, жирных убийц! Расскажи-ка, за какую такую заслугу тот, кто взорвал роддом, назначил тебя президентом? Видать, ты с ним старый подельник!

Надобно сказать, речь Сапарчи не отличалась логичностью, но до логики ли было присутствующим? Толпа, услышав слова Сапарчи, взревела, как двигатель на холостом ходу, и с каждой новой фразой казалось, что Сапарчи все больше и больше нажимает на газ.

– Убийца! – раздались из толпы крики.

– Давайте повесим его на памятнике!

– Кто убил Хабиба? – закричал Сапарчи.

– Гамзат, – ответила ему толпа.

– Кто убил Махача? – закричал Сапарчи.

– Гамзат, – ответила ему толпа.

– Кто заказал роддом федералам? – закричал Сапарчи.

– Гамзат, – ответила толпа.

В этот момент один из телохранителей Гамзата бросил на землю автомат и стал протискиваться прочь через толпу, и самое удивительное было, что этот человек был из одного с Гамзатом села:

– Ты куда, тварь? – заорал ему Гамзат.

А тот повернулся и закричал:

– С чего я буду тебя защищать? У тебя в шкафах две тысячи туфель, а когда я попросил денег матери на операцию, ты сказал: «Хочешь заработать, иди и убей Адама!»

При этих словах Сапарчи переменился в лице, а один из его телохранителей, Осман, спрыгнув с БТРа, зажал дезертира и потребовал:

– Ну-ка выкладывай все!

Но охранник Гамзата, видимо, замешался: то ли дальше разговоров дело не пошло, то ли он сообразил, что не дело на глазах Сапарчи Телаева рассказывать про смерть его племянника. Увидев, что охранник молчит, Осман двинул его по зубам, и он упал, как шишка с ветки.

В эту секунду к Гамзату подскочила старая женщина в черной юбке и с железным прутом в руках. Начальник охраны Гамзата заступил ей дорогу, и она попыталась ударить его прутом. Ахмед перехватил прут, женщина выпустила его и упала на землю, но немедленно вскочила и начала орать, а красноярский полковник, который смотрел на весь этот бедлам, не осмеливался вмешиваться, потому что понимал, что иначе вместо Гамзата возьмутся за них.

Тут еще один из телохранителей Гамзата бросил оружие и побежал в толпу, а Гамзат повернулся к Сапарчи и заорал:

– Пропусти меня!

– Эй! Гамзат! – сказал Сапарчи. – Никак ты сейчас наложишь в штаны? Может, тебе надеть памперс?

Гамзат вспыхнул и закричал охранникам:

– Убейте его!

Тут-то толпа на него и бросилась.

Толпа выплеснулась на улицы вечернего города, как горная река выметывается поверх разрушенной плотины.

У мэрии толпа отобрала у ментов оружие и два БТРа, и так получилось, что один БТР она сдуру сожгла, а зато к другому БТРу привязали стальной трос и сволокли с постамента новый памятник Лисаневичу, а к Лисаневичу толпа привязала Гамзата, и так они и поехали с Лисаневичем и Гамзатом на тросе, давя ларьки с водкой и срывая с автобусных остановок рекламу со слишком легкомысленными девицами.

Поперек улиц были натянуты растяжки: «Добро пожаловать в мирный Бештой!», белые на зеленом фоне, и эти зеленые растяжки толпа стала срывать и рвать на полосы, а полосы эти люди повязывали себе на лоб.

После этого толпа, руководимая Сапарчи, побежала к дому Арсена Теркиева, бывшего начальника отдела по борьбе с терроризмом, того самого, которого Углов и Комиссаров и подрядили на историю с роддомом, и около этого дома она встретилась с другой толпой, которой руководил Булавди.

В доме Теркиева жила семья его младшего брата, и так получилось, что семья брата успела убежать к соседям, а самого брата схватили и притащили к Булавди.

– Вот он! Убийца! – заорала толпа.

– Я ни в чем не виноват! – вскричал несчастный. Булавди приставил ствол ему к голове и ответил:

– Тогда чего ты беспокоишься? Все равно через секунду ты будешь в раю!

После того, как подполковник Азямов предложил Углову уехать, Углов отстранил его от командования боевой группой и взял это командование на себя.