Сергей Зверев - Мертвый дрейф

Возвращаться к верхней внутренней палубе не пришлось – за машинным отделением обнаружилась винтовая лестница. И снова мурашки ползли по коже – и чем ниже в чрево монстра спускались люди, тем сильнее их знобило. И не только от холода (хотя и холод у самого днища пробирал до костей). Глеб чувствовал, как волосы шевелятся под шапкой, предательский страх украдкой забирается в душу. Он устал анализировать свои ощущения. Это не был «классический» страх, вызванный событиями, персонами или той же неизвестностью. Создавалось впечатление, что страх навязан со стороны – в чем нет ничего невозможного, если немного знать физику. Простейший генератор инфразвука направленного действия – не слышимые ухом колебания от ноля до двадцати герц. И самая убийственная частота – семь колебаний в секунду, частота, резонансная для организма. Меняются альфа-ритмы сердца, рушится нервная система, приступы паники чередуются трусливым ступором, человек превращается в запуганное животное – и физику явления абсолютно не трогает, что у человека награды за мужество и нужно еще поискать такой образец самообладания…

Бред какой-то!

Люди расположились под лестницей, выключили фонари, чтобы не привлекать к себе внимания. Темнота царила колючая, и чувствовалось, что из этой темноты на людей что-то давит. Глеб упорно пытался сосредоточиться. «Давили», безусловно, контейнеры, которые громоздились у них под носом. В этой части судна ощущался сильный дисбаланс – до затопленной кормы было рукой подать, и возникало ощущение, что какой бы незначительной ни оказалась пробоина, но рано или поздно уровень воды начнет подниматься (если уже не поднимается), и «Альбу Майер» поджидает славная участь «Титаника». И при этом сомнительно, что у нее на палубе будет играть оркестр…

Глеб еще не достиг такого уровня мастерства, чтобы видеть в темноте, но по звукам и дыханию мог ориентироваться. Он сдал назад, завис над съежившимся комочком, издающим сиплые звуки. Поднял руку, отыскал вибрирующее плечо.

– С вами все в порядке, Даша?

Девушка на миг замерла: дескать, что это было? И снова начала подрагивать.

– Вы что-то хотели спросить, майор? – пахнула жаром темнота.

– А разве я не спросил? – Ох уж эти сложности в общении с женщинами. – Вы сильно испуганы, Даша, я правильно подметил? И не только вы, а также ваш спутник, мои подчиненные и их командир. Мне кажется, вы догадываетесь, с чем это может быть связано. Или я не прав?

– Послушайте, майор… – недовольно заворочался в темноте Котов.

– Превышаю свою компетенцию, хотите сказать? – злобно выплюнул Глеб. – Знаете, Котов, больше всего на свете я терпеть не могу, когда меня водят за нос – начальники, навязанные спутники и тому подобные сомнительные личности. Предлагаю не ссориться. Понимаю, что вы сами оказались в затруднительном положении и вряд ли имели выбор, когда вас сюда отправляли. Даже допускаю, что вас подставили. Почему бы нам, в конце концов, не начать сотрудничать? Вы перестаете скрытничать, а мы, владея информацией и зная, с чем имеем дело, имеем реальную возможность позаботиться о вашей безопасности. Итак, уважаемые, ответьте всего на один вопрос – ЧТО ПРОИСХОДИТ?

Даша собиралась что-то сказать, уже напряглась, и тут Котов – Глеб не видел этого, просто почувствовал – то ли коснулся ее, то ли передал какую-то мысленную «молнию» – и она снова съежилась, замкнулась.

– Майор, поверьте, меньше всего мы хотели бы с вами ссориться, – в вибрирующем шепоте Котова послышалось что-то миролюбивое, – но черт нас побери, если мы сами понимаем, что происходит на судне, которое провело в океане пятнадцать месяцев. Мы так же растеряны, как и вы. У нас единственная задача – выяснить состояние груза и доложить руководству компании. Может, лучше поспешим, майор, не будем усугублять эти бессмысленные разговоры и поступки? Восемьдесят метров, и мы у цели. Выполняем работу, вызываем базу – и сваливаем из этого очаровательного местечка…

Он не мог насильно выбивать из них показания. Бог им судья. Каждый в меру сил выполняет свою работу – какой бы абсурдной она ни казалась. Они передвигались по трюму короткими перебежками – периодически включая фонари. Возможно, Котов был прав – до цели считаные десятки метров, пусть эти двое выполнят свою работу, и прощай, летучий контейнеровоз. Плыви себе с Богом в свою Америку, пока береговая охрана не потопит из орудий (зачем американцам такое счастье?). Он словно прорывался через зыбучий песок – и его сопротивление с каждым метром становилось ожесточеннее. Манная каша в голове, наваждение оплетало. В какой-то миг он прислонился к контейнеру, видение включилось в мозгу: под ногами трясина, и если наступит – уйдет в нее с головой и уже не выплывет… И ведь действительно испугался, отпрянул назад, едва успев занести ногу. Затряс головой, выколачивая наваждение. Обхватил покрепче цевье «Кедра», ринулся вперед, словно на колючую проволоку…