Валериан Скворцов - Укради у мертвого смерть

Глава «Союза цветов дракона» не забыл, однако, ни старой услуги, ни того, какая кровь в жилах отца. Варвары — с вос­тока ли, с запада — приходили и уходили со своими армия­ми, деньги оставались. Деньги хуацяо. Другим не давали набирать силу. Самый старший брат, просто старший брат, первый, второй и третий младшие братья и еще два десятка человек, входившие в верхушку «Союза цветов дракона», не­ослабно следили за этим. За полицией, армией, министрами и генералами тоже. За хуацяо тоже, ибо более половины рабочей силы бангкокских предприятий составляли именно они, и профсоюзы для этих хуацяо могли сделаться важнее землячеств, которые контролировал всемогущий «Союз цве­тов дракона». Самый старший брат, получавший информа­цию, к которой Цзо не допускали, видимо, знал многое такое, что заставляло его чаще обращать внимание на профсоюзы, а не на полицию, армию и министерства. Восходящая фигура в правительственном аппарате в один прекрасный день покупала виллу, кадиллак и любовницу, на худой конец, кресло для отпрыска в компании или банке. А попробуйте подарить хотя бы пятьдесят батов на сигареты Пратит Туку! Завтра же вылетит из профсоюзных лидеров: мол, клюнул на взятку... У работяг просто: либо за них, либо — нет, воды не замутишь, все на виду... Психологическая помойка громоз­дилась и громоздилась в душах беднейших хуацяо. Нарастая из поколения в поколение вдали от традиционной родины, которая и не помнится многим, эта свалка испускает миаз­мы. Душная атмосфера безнадежности в рабочих лачугах может разрядиться однажды...

И все же Палавек, даже продайся он полностью и до кон­ца, не станет для «Союза» тем, кем является он, Цзо. Его два «плохо» дороже ста «хорошо» пирата. Нефрит лишь обладает свойствами нефрита — чтобы стать украшением, он подле­жит обработке. С Палавеком не будут возиться — человек с чужой кровью, испытывающий варварское отвращение к могуществу денег.

«Неукоснительно выполню волю Самого старшего бра­та», — подумал Майкл Цзо.

Он оглянулся на длинную Иссарапхарб-роуд, по которой шел, сопровождаемый катившей за ним в такт шагам вдоль тротуара машиной. Просто плестись пешком в его костюме значило бы «щипать любопытство» квартальных соглядата­ев своего же «союза», не знавших его в лицо. А с машиной, катящей следом, Цзо выглядел размышляющим предпри­нимателем, возымевшим прихоть пройтись под вечерок. Не все же гольф да теннис...

Абдуллах поджидал в тени навеса, под гирляндами пле­теных сумок, вывешенных на продажу. Малаец, едва примет­но кивнув, подтверждал, что Палавек на месте и хвоста не замечено. По канонам, мусульманину не полагалось рабо­тать в паре с Цзо. Учитывая ранг Майкла, страховать должен был кто-нибудь из вторых или третьих младших братьев, а не наемник. Но Абдуллах знал Палавека в лицо. Братья же, двое содержателей прачечных, в качестве резерва обязаны уже находиться в ресторане. Майкл Цзо был уверен, что за одним из столиков «Чокичай» сидит и неизвестный согляда­тай, который лично доложит старцу об увиденном. Да и об услышанном, ибо наверняка вооружен электроникой.

Справедливо дать доносчику фору и запоздать с докладом Самому старшему брату на день, подумал Майкл. Суточное ожидание моего появления дезавуирует показания шпиона. Меня нет, значит, дело продолжается и соглядатай, прибыв­ший слишком торопливо, попадет под подозрение в недоб­росовестности. Правильно рассчитал, взяв билет на автобус в Чиенгмай на послезавтра, воскресенье.

Цзо поманил Абдуллаха. Они встали рядом, рассматри­вая фрукты на плоских деревянных блюдах. Толстушка в пластиковой панаме гоняла веером мух.

— Войди в ресторан после меня и займи столик за спиной Красного. Выяви, кто интересуется беседой... До этого с за­дворок загляни на кухню. Спроси подавальщика Клонта. Пусть приготовит «подарок» и обслуживает мой столик. Сиг­нал нести то, что потребуется, подам ему особо. Не подам — пусть не несет. Понял?

Абдуллах вырядился в красную тенниску и трикотажные брюки, под которыми на правой икре угадывался привязан­ный под коленом крис. Плохо, когда человек лишен этиче­ских правил. Конфуций учил: следует одеваться в голубое, желтое, розовое, белое и черное, старательно избегая одежд красных, которые суть принадлежность наложниц.

Двери ресторана услужливо распахнули два привратника. Прохладу кондиционированного воздуха в зале, уставлен­ном столиками с клетчатыми скатертями, пропитывали ароматы специй. Обедало несколько европейцев. Знако­мых — никого. Вырванные приказом из домашних пижам и шлепанцев младшие братья скучали за пивом. Пентюхи, не имеющие вкуса к оперативной работе. Навязанные больше для протокола — сопровождения второго человека в «союзе», каким был Цзо, старшего брата или, как его упорно имено­вали воротилы клана, старшего брата по оперативной работе. Приставка ущемляла достоинство ранга, заставляла остро переживать.