Юрий Гаврюченков - Золото шаманов

Два с половиной центнера золота достались нелегко. Однако дело было сделано. Мы вернулись из экспедиции живыми и привезли в Санкт-Петербург Золотые Врата!

Тут было, чем гордиться, но почему-то по возвращении домой все эмоции кончились. В душе была усталость, пустота и отстранённость, широкая, глобальная, до абсолютной благожелательности ко всему окружающему.

– Милый, ты пойдёшь обедать или мне принести? – в дверях показалась Маринка.

– Спасибо, я пойду.

Не спеша, я поднялся и побрёл на кухню. Жареное мясо с картошечкой и шкварками – пища простая и здоровая. Дымится, наваленная горкой в тарелочке и вилка наготове, в самый раз! Я сел за стол.

– Приятного аппетита, – Маринка с лёгким беспокойством поглядывала в мою сторону.

– Спасибо, – я взял вилку, отломил хлеб.

– Ты как себя чувствуешь?

– Превосходно, дорогая.

Дом, еда. Что ещё нужно? Да ничего! Чувство самодостаточности было настолько полным, что я улыбнулся.

– Илья, ты как не от мира сего, – заметила Маринка далеко не впервые.

Вместо ответа с улицы донёсся вопль Шнура:

Я алкоголик и придурок!

Алкоголик и придурок!

Борин отец давал газу.

– Конечно, – мирно ответил я и принялся кушать.

– Ты так странно улыбаешься всё время. Думаешь о чём-то своём и улыбаешься.

– Да, дорогая. Так и есть.

– Что с тобой произошло?

Этот вопрос Маринка задавала уже много раз, а я не знал, что ответить. Поначалу казалось, что рассказывать слишком много и лучше отложить историю на потом. Затем я отогрелся и чувства стали таять, пока не истаяли вовсе. Теперь я не находил слов.

– Не знаю, – бесхитростно отозвался я.

– Вы вернулись какие-то странные. Ксения говорит, что Слава замкнулся, ничего не рассказывает, только пьёт. Ты лежишь в постели целыми днями и молчишь. Что с вами случилось, Илья? Из тебя слова не вытянешь. Ты как-то изменился.

– Наверное.

– Когда ты приехал, у тебя глаза были ожесточённые, а сейчас…

– Отлежался, – пробормотал я. – Отмяк.

Харги казались кошмарным сном. Но вот, сон закончился, а явь оказалась такая уютная…

– Илья!

– Спасибо, дорогая, – я отодвинул пустую тарелку. – Было очень вкусно.

– У вас что-то настолько страшное произошло, о чём ты стараешься забыть? – проникновенно спросила Маринка.

Интересная мысль. Не иначе, как супруга популярных книжек о психологии начиталась на досуге. Время у неё было.

– Как у тебя сегодня день прошёл? – совершенно невпопад спросил я и посмотрел на Маринку невинным взором.

Вопрос привёл жену в совершеннейшее смятение. Маринка замерла и только было открыла рот, как телефон, в который я упирался локтем, пронзительно зазвонил.

– Возьми, узнай, кто там, – вибрация от звонка неприятно отдавала в кость, но совершенно не хотелось двигаться и я даже руку не убрал.

Маринка схватила трубку. Я заметил, что глаза у жены на мокром месте.

– Тебя, незнакомый мужской голос.

Интересно. Обычно супруга безошибочно определяла всех моих партнёров по бизнесу. Непрошеный звонок не предвещал ничего хорошего, но мне и это было безразлично.

– Алло, – я взял трубку.

– Здравствуйте, Илья Игоревич, – сухим казённым тоном приветствовал меня Ласточкин. – С возвращением в Санкт-Петербург.

– Спасибо, – сказал я и подумал, что у криминального прошлого очень цепкие когти. Иногда оно может ослабить хватку и тогда жертве кажется, что она освободилась. Однако это вредная иллюзия: воспользовавшись беспечностью добычи, прошлое всё глубже запускает свои длинные кривые кинжалы в душу несчастного. Вырваться из его захвата практически невозможно. Особенно, если тебя давит хорошо знакомый со старыми грехами человек. Например, твой следователь.

– Как прошла поездка на дальние севера? – ехидно поинтересовался легавый.

– Спасибо, хреново, – радостно ответил я.

– Место выбирал для отсидки? – не унимался следак.

– Ага.

– Нашёл?

– Угу.

– Делиться будешь?

Только сейчас я заметил, как двусмысленно прозвучал предыдущий вопрос. Что я, собственно, нашёл? Беседа с Ласточкиным подобна прогулке по минному полю, каждый шаг грозит бедой, и надо быть чертовски внимательным. Даже весело стало.

– Чем, сроком поделиться? – поспешил исправиться я. Ошибок допускать было нельзя.

– Что, много накрутил?

Ласточкин лупил в десятку, будто следил за мной всю дорогу. Но откуда ему знать, не мог же он в самом деле меня пасти? Глупости. Просто берёт на понт, пробивает, уверенный, что в моей работе без криминала не обойтись.