Дмитрий Щербаков - Беспощадная страсть

— Короче, отпускаю! — махнул рукой Север, чтобы не вдаваться в излишние сейчас подробности. — А пока подожди меня на улице. Потом вместе решим, куда податься…

Семен послушно вышел.

Вернулся Павел. Одной рукой он галантно поддерживал под локоть Милу, а второй нес листок со стихотворением Белова — видно, только что взял у секретарши.

— Садись, девочка, — предложил Кузовлев Миле.

Она села. Девушка по-прежнему была словно деревянная.

— Я хочу тебе, Мила, одно стихотворение прочитать, — сказал Павел. — Можно?

— Можно… — в глазах Милы появился легкий интерес.

Кузовлев прекрасно продекламировал «Бонни и Клайда». Мила слушала внимательно и, казалось, оттаивала.

— Понравилось? — спросил Павел, закончив.

— Да, — кивнула девушка. — Чьи это? Я раньше не слышала… Словно про меня написано… — добавила она.

— Это Север сочинил, — пояснил Павел.

— Он?! — Мила вскинула на мужа глаза, полные гадливого ужаса. — Неправда! Не верю! Он не способен на такое! — вдруг выкрикнула она презрительно и горько.

— Да правда я… — Север не знал, куда девать руки.

— Врешь! Врешь! Зачем ты врешь?! — взвилась Мила. — Покупаешь меня?! Благородного из себя строишь?! Поэта?! Не надо, не строй! — Она расхохоталась. — Ни к чему это! Я и так твоя собственность, твоя вещь! Делай со мной, что хочешь, я все стерплю! Отныне и во веки веков, аминь!

— Ну зачем ты так, Мила? — мягко укорил ее Павел. — Я же все тебе объяснил…

— Ты, Паша, объяснил… — ответила Мила почти шепотом. — Только мне бы еще забыть, что видели мои глаза, слышали мои уши, что ощущало мое тело… Забыть бы, что чувствовала моя душа… Забыть бы!

Север стоял, опустив голову, непривычно сутулясь.

«Трудная жизнь, тебя ожидает, Север! — подумал Павел, глядя на друга. — Потрудней всей твоей прошлой ковбойщины… Не позавидуешь!»

«Кусок» — название прапорщика на армейском жаргоне.