Дмитрий Щербаков - Беспощадная страсть

— Об этом пока забудь… — заверил Павел грустно. — И учти: любой твой срыв, любой скандал, устроенный тобой, только усугубит ее состояние. То есть представь: много дней ты над нею трясешься, всячески стараешься отогреть, а потом нервы не выдерживают, и ты затеваешь базар. Вероятный вариант? Вполне. Но знай: подобный базар уничтожит все положительные подвижки, которые могли произойти в Милкином сознании за те самые много дней, пока ты над нею трясся. Короче, береги ее… изо всех сил береги, если действительно любишь. И помни: она полностью от тебя зависит. Полностью.

— Это я как раз помню… — пробормотал Север.

— И еще помни: она ничем не будет помогать тебе в твоих усилиях снять с нее этот морок. Ничем! Ты встретишь только пассивное сопротивление!

— И это я тоже понимаю… — вздохнул Север. — Что ж… Сам ее такой сделал, самому и расхлебывать. Зато ее супружеская верность мне гарантирована.

— Гарантирована, — еще раз подтвердил Павел. — Абсолютно гарантирована. И, вероятно, навсегда.

— На всю жизнь?

— Да, пока жива ее нимфомания, единственным сексуальным объектом для Милы будешь ты, — повторил Павел свой вывод. — А нимфомания почти не лечится, сам знаешь…

— И ненависть Милки ко мне тоже останется навсегда, пока жива нимфомания… — то ли сказал, то ли констатировал Север.

— Отнюдь! — вскинулся Павел. — Докажи Миле, что ты не монстр, возроди ее любовь к тебе, и ее физическая, сексуальная зависимость от тебя перестанет казаться ей унизительной, будет не в тягость, а в радость! При сохранении прежней страстности в постели!

— Насчет постели понятно… А вот скажи, пока есть эта ненависть, Мила может меня предать? Не изменить, а именно предать, по жизни?

— Вряд ли… Инстинкт самосохранения не позволит. Она же понимает, что зависимость между вами односторонняя — она без тебя не может, а ты без нее можешь…

— Могу! — иронично перебил Север. — Это еще посмотреть надо, кто без кого не может в большей степени…

— Физиологически! Я имею в виду — чисто физиологически! — уточнил Павел.

— Значит, на житейское предательство она не пойдет? Можно не опасаться и целиком доверять ей, как раньше? — допытывался Север.

— На серьезное предательство, способное причинить тебе вред, не пойдет ни в коем случае. Говорю же, инстинкт не позволит, — пояснил Павел. — А вот всякие бытовые эксцессы возможны. Мила — девчонка гордая. Вспомни, она легко и с удовольствием позволяла тебе убивать или калечить своих прежних трахальщиков, снимавших ее очередной приступ. Это частично компенсировало ее унижение, хотя она и не стремилась к этому специально… Так что возможны всякие эксцессы, будь к ним готов! — резюмировал Павел.

— Всегда готов, как пионер… Ладно, ша! — Север хлопнул ладонью по столу, но не обидно для Павла, а словно прерывая поток собственных эмоций. — Я все понял… спасибо тебе, Паша! За все. Мы теперь поселимся в Москве, поближе к тебе. По ходу дела, я надеюсь, ты будешь консультировать и меня, и Милку… Я куплю квартиру, и мы попробуем наладить нашу жизнь… Наладим! — вдруг жестко произнес Север, как бы приказывая себе не распускаться. — Обязательно наладим!

— Надеюсь! — бодро сказал Кузовлев.

— Еще, Паша, о другом, — Север перешел на деловой тон. — У меня имеется информация… оперативного характера. Карта расположения огромной плантации опиумного мака вблизи того города, где мы кантовались, компромат на тамошнюю милицию, администрацию, мэра, губернатора области… Все — доказательное, с отличной судебной перспективой…

— Ты стал юристом? — улыбнулся Павел.

— Да нет… — отмахнулся от шутки Север. — Просто эти документы собирал не я, а другой человек, вполне юридически грамотный… Газават.

— A-а!.. Тогда они наверняка безупречны, не сомневаюсь! — улыбнулся Павел еще шире.

— Так вот, я оставлю мои материалы тебе, а ты передай их Валентину, — продолжал Север. — Пусть покажет своему начальству, РУОПу, кому угодно… и скажет, что получил эти данные от личной агентуры… или как захочет… короче, он сам придумает! По пусть добьется внимания к делу!..

— Серьезная задача… — покачал головой Павел.

— Мне как раз кажется, что сложностей тут не возникнет, — возразил Север. — После той заварухи, что мы с Умником устроили третьего дня, там, в городе, небось уже не продохнуть от руоповцев… Должно же это гребаное государство выполнять хоть какие-то свои обязанности! Хотя бы пресекать распространение героина! Должно?! Или это тоже должен делать Север Белов?! Север уничтожает работорговцев, наркоторговцев, убийц и насильников — неужели он должен еще и продажных чинуш к стенке ставить?! Не много ли для одного человека?!