Алексей Макеев - Я убью свое прошлое

– Были у нее еще какие-то, – говорила Нина Ивановна. – Но мне она их не показывала, так что сказать ничего не могу. Но тоже все зря, ни один на ней жениться не захотел. В чем дело – не знаю, вроде и из себя ничего, и с мальчишками я всегда сидела, если она просила. После школы как подменили мне Наташку, – пожаловалась Нина Ивановна. – И покладистая была, и веселая, и мужики вокруг нее крутились. А после того как отрезало – прогнала всех, замуж за первого своего выскочила, и понеслось.

– После чего? – спросил Илья.

Женщина строго посмотрела на него, потом глянула в окно, подошла к раковине и принялась мыть картошку. Помолчала с минуту, вытерла полотенцем руки и решилась, подошла к Илье и, глядя ему в глаза, произнесла негромко:

– После того, как маньяка увидела. Ты же помнишь эту историю.

И она туда же – пересказывает страшилки двадцатилетней давности и упорно тащит их в сегодняшний день. Зачем, кому это нужно? «Какой маньяк, о чем вы?!» – Илья едва не заорал на женщину, но сдержался. Та вернулась на табуретку, поправила занавеску, передвинула горшок с луковицей наружу и раскидистыми листьями и заговорила:

– Она его видела, Илья. Я не вру, я не выжила из ума. Я сама в эти басни не верила, пока… Нет, ты должен помнить, ты тогда еще поступать не уехал!

– Помню, – осторожно признался Илья. Последние пару минут он старательно боролся с желанием попрощаться и уйти. И побиться в подъезде лбом об стену – он так ждал этого разговора, такие надежды возлагал, а тут снова речь о местном Потрошителе зашла. Сдохла надежда, как и полагается, последней. А Нина Ивановна продолжала:

– Хорошо. Только ты кое-чего другого не знаешь. Наталья и Валерка после школы года два встречались, дело к свадьбе шло, я уж прикидывала, кого из родственников позову. А потом раз – и как отрезало, слышать о нем не хочет, видеть не желает, откопала где-то Тольку этого и в загс потащила. Потом Коля родился, потом развод, потом…

– Подождите, – оборвал женщину Илья. – Валерка, Валерка Меркушев, что ли? И Наташка за него замуж собиралась?

– Да, да, – кивала Нина Ивановна. – Вот именно, что собиралась. Только…

Илья не слушал ее, память подхватила его, утащила в прошлое. «Меркушев, скотина, конечно, я тебя помню, сколько раз тебе морду бил из-за той же Наташки. Ты мне тоже, чего уж там…» Меркушев был старше его на три года, невысокий, плотный, черные волосы падают на глаза, рожа квадратная, нижняя челюсть, как у Бельмондо. Неудивительно, что девки велись на эту красоту, тем более что Меркушев уже в школе какие-то торговые делишки проворачивать начал, так что деньги у него водились. Не то что у Кондратьева, который только и горазд был, что «солнышко» на турнике изобразить и стометровку лучше всех в школе бегал. Но маловато этого оказалось, вот Наташка и выбрала, бросила Илью в последнем классе, эту «измену» они тогда вспоминали. И после школы голубки не расстались, даже пожениться хотели. И вроде как у Меркушева брат родной был, поговаривали, что он то ли с головой не дружил, то ли инвалидом был от рождения. И жили они втроем с матерью, отец их сразу после рождения второго сына бросил, к другой бабе в другой город умотал… Стоп, а при чем тут маньяк?

– Нина Ивановна, – осторожно начал Илья. – Я не понял, что случилось-то? Почему Наталья Валерку бросила?

Женщина посмотрела на часы и снова взялась за картошку, Илья мельком глянул на стену. Десять утра, он торчит тут уже битый час, а толку нет. Ну, узнал, чем тут Наташка занималась, пока он в училище ФСБ поступал, а потом в армии служил – и что? Ничего, хрен с маслом, зря прокатился, зря башку подставлял. И почувствовал, как все нехорошо сжалось внутри – от тоскливого предчувствия, не иначе. От того, что он снова не знает, что делать дальше, и все версии пошли к чертям. Сквозь плеск воды он слышал голос женщины, поневоле прислушался к словам. Решил дать ей выговориться и уйти, чтобы не показаться скотиной, наобещавшей с три короба и свалившей при первой возможности.

– Валерка тогда уже на дачу переехал, дом там себе хороший отстроил, денег хватало. Два магазина у него в городе было, и заправка, что на повороте к Москве, тоже его. Наташка рассказывала, что Валерка еще одну купить хотел, да передумал. Она к нему тогда каждый день таскалась, на дачу в смысле. В тот день они поссорились, уж не вспомню, из-за чего. Наташка психанула и с Валеркой не поехала, он ее на машине отвезти хотел. Потом посидела, подумала, часа через три накрасилась, вырядилась и ускакала. А к вечеру прилетает – бледная, губы дрожат, вся в слезах, говорить не может. Потом истерика у нее началась, я ей воды, потом по щекам, потом валерианки – успокоила кое-как. Она умылась, из ванной вышла и говорит: «Мама, я маньяка видела. Того самого». И снова в слезы. Еле уснули тогда.