Николай Иванов - Афганский шторм

Каждому здравомыслящему политику становилось ясно, что разрядка закончилась, что впереди – неизбежный новый конфликт. Ждали только, какой, кто начнет его первым и кого потянет за собой? Но поскольку навстречу друг другу неслись сверхдержавы, остальному миру могло хватить и осколков от их столкновения. Мир могла спасти только случайность, неожиданный зигзаг истории, который бы отвел противников в разные стороны.

Таким зигзагом, спасшим мир, стал Афганистан, принятие решения на ввод советских войск. Советский Союз «нырнул» вниз, на юг, и Америка «пролетела» мимо. Не чувствуя соприкосновения с противником, порыскав по задворкам, остыла и занялась более спокойной и долговременной программой – СОИ, стратегической оборонной инициативой. По инерции еще выпустит спортивные и экономические стрелы, бойкотируя Олимпиаду-80 в Москве и наложив новые эмбарго на торговлю. Однако это будут детские шалости по сравнению с тем, что противостояло между СССР и США вначале.

Так что кровь советских солдат на афганских склонах – это тоже плата за мир в Европе в начале восьмидесятых…

8 декабря 1979 года. Москва. Кремль

Устинов вошел в кабинет Брежнева, когда там уже находились Андропов, Громыко и Суслов. Всех их он уже сегодня видел, но кивнул – то ли еще раз здороваясь, то ли принося извинения за ожидание.

– Ну что, товарищи, – оглядел собравшихся Брежнев. – Для кого суббота – день отдыха, а нам надо немного поработать. Тем более что Дмитрий Федорович и Андрей Андреевич отсутствовали у нас целую неделю [32] , а на следующей открывается, как вы знаете, сессия Верховного Совета РСФСР, так что там опять не до заседаний. А вопрос назревает сложный, я бы даже сказал, что он уже назрел, – это Афганистан. Последние шифровки, и особенно по линии КГБ, показывают, что Амин занимает все более проамериканскую позицию. И не сегодня, так завтра Афганистан мы можем потерять.

Брежнев остановился, перевел дыхание, помассировал подбородок. Долго говорить для него было уже утомительно, но сидевшие в кабинете терпеливо пережидали передышку Генерального секретаря. Собирались и сами с мыслями. Если в МИД после убийства Тараки круг лиц, занимавшихся Афганистаном, сократился практически до одного Громыко, то в КГБ и Министерстве обороны он стремительно разрастался. Поэтому основными докладчиками Могли быть Андропов и Устинов.

– Будем считать, что кворум для заседания Политбюро у нас есть. Сегодня мы пригласили и Михаила Андреевича, потому что вопрос, который надо рассмотреть, находится и под его контролем. О просьбах афганских товарищей вы все хорошо знаете, поэтому сегодня давайте просто проанализируем, что мы теряем, если и дальше не будем обращать на эти просьбы внимания. У кого из нас более точная информация по Афганистану? – Брежнев посмотрел на Андропова и Устинова. – Давай, Юрий Владимирович, начинай.

– Обстановка в самом деле очень обострилась, Леонид Ильич, – председатель КГБ раскрыл папку с документами, но доставать их не стал, прекрасно зная ситуацию. – И определиться с Афганистаном уже требуют не только время, но и обстоятельства. И первое, с чего хотелось бы начать, – это то, что сам Афганистан находится на грани раскола, потери своей государственности. После неудачи в Герате контрреволюция практически вывела из-под контроля Кабула северные провинции страны, то есть те районы, которые лежат вдоль нашей границы. По последним сведениям, оппозицией вынашиваются планы или создания нового исламского государства определенной ориентации, или отход этой территории к Пакистану.

– Дмитрий Федорович, ваши разведчики знают об этом? – перебил Брежнев.

– Да, Леонид Ильич. ГРУ подтверждает эти сведения. Добавлю лишь, что попытки создать гератскую автономию тоже еще не закончились.

– Поэтому, – продолжил Андропов, – если мы не укрепим власть в Кабуле, мы просто получим на своей южной границе новое враждебное нам государство, – подытожил председатель КГБ.

Брежнев потер, потом расправил брови:

– Но, поддерживая кабульскую власть, мы тем самым будем поддерживать Амина – человека, который развязал террор против собственной партии, который убил Тараки. Андрей Андреевич, что у тебя по Амину?

– Здесь мы, Леонид Ильич, поставлены, конечно, перед дилеммой, – неторопливо и издалека начал министр иностранных дел. – Если мы перестанем помогать Амину, он тут же повернет свой взор к американцам, в этом сомневаться не приходится. Более того, по дипломатическим каналам стало известно, что Амин не ждет этой ситуации, а сам начинает искать пути сближения с Западом и США. Об этом говорит факт договоренности между Амином и Зия-уль-Хаком, что в конце декабря, а точнее 22 декабря, в Кабул прибудет личный представитель пакистанского лидера Ага Шах для неофициальных переговоров. Именно этим каналом воспользуется при случае Амин, когда надо будет пригласить Запад или Штаты. С другой стороны, если мы будем продолжать и если по просьбе Амина усилим нашу помощь Кабулу, Амин нашими же руками продолжит в стране террор и репрессии.