Дмитрий Дубинин - Золотой иероглиф

Я отбежал в сторону, чихая и кашляя; газовое облако достало меня, но лишь своей периферийной частью. Зато пока оно не рассеется, в каюте делать ничего нельзя.

Следующим оттуда выполз Сэйго. Я вздохнул облегченно — значит, с ним все в порядке.

Мой выстрел привлек внимание: из соседних кают стали высовываться любопытные, в основном, японские, физиономии, и не прошло и трех минут, как по трапу загремели быстрые шаги. В коридоре появились три человека в морской форме, при этом один из них был вооружен пистолетом и, надо думать, отнюдь не газовым пугачом.

— Throw down the weapon! — прорычал он, целясь в меня. Его глаза, и без того узкие от рождения, превратились в смотровые щели танка.

А если я вообще ничего не понимаю по-английски? Японец, видимо, не мог представить себе, что кто-то, пустившись в международное путешествие, может не знать языка международного общения. Но я сразу все понял и уронил газовик на палубу.

— Hands up! — продолжал проверять мои языковые познания человек с пистолетом.

Я поднял руки вверх.

— Face to the wall!

— I don't understand [8] — Брось оружие! — Руки вверх! — Лицом к стене! — Я не понимаю (англ., с ошибками) , — решил я включиться в диалог, хотя бы потому что действительно не мог вспомнить, что означает слово «wall». «Потолок», вроде бы…

Но тут двое сопровождающих весьма резко и грубо завернули мне руки за спину. Вооруженный быстро похлопал меня по бокам и что-то сказал своим помощникам. Я почувствовал, что меня отпустили.

— Ит из э гэз ган, — решив, что пора смягчать ситуацию и дальше, произнес я, показывая на валяющийся «вальтер». Похоже, японцы поняли, что я имел в виду, потому что двое из них несколько раз чихнули. С трудом составив еще несколько английских фраз, я попытался объяснить сущность происшедшего.

Тут подошли еще двое, тоже в форме, причем у одного, приземистого и широкого, с громадными лапами, напомнившего мне краба, китель был увешан немалым количеством регалий. Как оказалось, тревога дошла до самого капитана, который пришел разобраться с инцидентом лично.

А спустя полчаса я и Такэути, с красными глазами, опухший, всклокоченный, сидели в капитанской каюте и имели с «первым после бога» беседу. Впрочем, я больше молчал, и лишь иногда отвечал на вопросы, разумеется, через Сэйго.

Капитан Симицу данной ему властью успел арестовать обоих типов, нападавших на моего компаньона. Возможно, он арестовал бы и нас с Сэйго, но пушка у меня действительно оказалась газовой и вполне законной, зато у тех двоих обнаружилось, как я понял, что-то неладное в документах. К моим свидетельским показаниям Симицу отнесся совершенно без эмоций, зато своему соотечественнику он явно сочувствовал. Пообещав нам, что свяжется с полицией Хоккайдо и уже та возьмется за нас вплотную, капитан конфисковал у меня «вальтер» и заявил, что если по нашей вине произойдет еще какой-нибудь инцидент, у него найдется для нас неотапливаемое помещение в трюме. Вернее, в первую очередь, для меня.

Ну о-очень обаятельный человек!

— Я нахожусь в некотором затруднении, — церемонно и задумчиво начал Сэйго, когда мы вернулись в нашу каюту. — Конечно, нельзя не признать, что ты сполна вернул мне свой долг, но, поверь, когда взорвался газовый заряд, мне подумалось, что эти кретины решили применить против меня новое секретное оружие. Я чуть не задохнулся.

Хотя Такэути был не в духе, я вовсе не собирался откладывать в долгий ящик решение ряда определенных вопросов. Но Сэйго опередил, рассказав, что произошло. Он, по его словам, лежал, отдыхая (не иначе, маясь от очередного приступа морской болезни), когда открылась дверь и тут же с треском захлопнулась. Он был уверен, что это вернулся я, хвативший где-то спиртного, однако на него тут же накинулись два незнакомца. Сэйго умудрился извернуться, но борьба на полу быстро закончилась для него полным поражением. И если бы я пришел чуть позже…

— Скорее всего, они ждали, когда я покину каюту, чтобы разделаться со мной на палубе, но никак не могли дождаться. — продолжал рассуждать Сэйго. — А так, я думаю, они выкинули бы меня в иллюминатор. Наверное, друзья Мотоямы и Токиды решили не тянуть до моего возвращения в Саппоро. Списали бы за борт, и дело с концом.

— Повезло, что дверь изнутри невозможно запереть, — сказал я.

— Еще больше повезло, что они не сразу решили навестить меня, как только ты ушел… Тебя же не было несколько часов. Ты нигде не видел их?

— Боюсь, что мне сложно их опознать, нехарактерные у них рожи… Интересно, а капитан мог проверить их на предмет татуировок?