Владимир Моргунов - Серый кардинал

Лифт остановился, двери разъехались. Ненашев чувствовал себя неловко — даму следует впустить первой, он поплетется следом, потому что не знает, в каком направлении она пойдет. Он сейчас искренне сочувствовал всем альфонсам.

Но Анжела сразу взяла его за руку и повела за собой к двери, обитой гофрированной медью. Не дверь, а произведение искусства. Полоски образовали «елочку», но были так искусно подогнаны друг к другу, что создавалось впечатление, будто швы вообще отсутствуют,

— Это отец постарался, — объяснила Анжела. — По его утверждению это прочно, создает хорошую звуко- и теплоизоляцию. Может быть, я в этом мало понимаю. Но сейчас цветные металлы в огромном дефиците, и я опасаюсь, как бы дверь в отсутствие нашей семьи не ободрали.

Она отомкнула замок, отрыла дверь.

— Вы обратили внимание на то, что здесь нет возможности сделать общий коридор с соседом? — спросила Анжела.

— Обратил, — кивнул Ненашев, Еще бы он не обратил на это внимание, для них данное обстоятельство было вопросом выживаемости.

— Костя, да входите же вы, хватит вам разыгрывать роль светского человека. Вы у меня в гостях. Помните, как в правилах хорошего тона: «как вести себя на футболе». — И только одна фраза: «Недопустимо пырять судью ржавым ножом.»

— Вы и это помните? — поразился Ненашев.

— Я много чего помню. Ставьте свой кейс, куда хотите. Я его не украду, раз не сделала этого раньше. Вон там ватерклозет, рядом дверь в ванную. Вы что-то еще хотели спросить? Догадываюсь: где мои родители? Их нет и не будет в любом случае сегодня и завтра. Они в Грейт Бритен. Мой папа — директор завода. Зарубежные партнеры, понимаете?

— О да, понимаю, — кивнул Ненашев.

— Впрочем, я сама в этом мало что понимаю. Костя, если вы при даме стесняетесь пройти в туалет, то пройдите хотя бы в ванную, вымойте руки. А если не хотите мыть руки в ванной, вымойте их на кухне, только ведите себя пораскованней, а то у меня самой, глядя на вас, ноги начинают цепляться одна за другую. Вот тапочки, отцовы. Возможно, они вам подойдут. Нет, маловаты. Ну да ладно, почти что в самый раз.

На кухне она быстро накрыла на стол. Закуска была изысканная, что и говорить: свежие помидоры, паштет из гусиной печенки, красная рыба, сыр.

— Послушайте, Анжела, может быть, я того… смотаюсь? — начал было Ненашев.

— Куда и зачем? — деловито осведомилась она.

— В магазин за выпивкой,

— И что вы там возьмете?

— Что будет…

Она быстро пошла в соседнюю комнату и вернулась с бутылкой «Бифитера» и «Лонг Джона».

— Вы найдете что-нибудь получше?

— Нет, но…

— Вы думаете, нам на двоих не хватит?

— Н-ну, я не знаю…

— Тогда и говорить не о чем. Садитесь.

Ненашеву больше ничего не оставалось делать.

— Давайте-ка, как водится, сначала за знакомство, — предложила Анжела.

— Уфф, — сказал Ненашев, выпив стаканчик джина и зажевав его долькой шоколада. — Дивно все, на сказку похоже. Неладно тут что-то, наверное…

— Почему же неладно? — улыбнулась Анжела.

— Потому что потрясающе красивая девушка пригласила к себе домой, поит изысканными — слово какое-то пошловатое, правда, Анжела, «изысканными»? Но другого вроде бы не придумали — поит, значит, изысканными напитками. Так не бывает. Или я через пять минут рухну под стол, чтобы очнуться через несколько часов в уютной камере, где офицер какой-нибудь «Интеллидженс сервис» или «Сюртэ женераль» станет уговаривать меня поделиться секретами выживания в постперестроечных условиях. Или же я окажусь где-то в Чечне, скованный по рукам и ногам, чтобы до конца дней своих влачить существование раба — говорят, у них такое практикуется. Или вообще не очнусь, так как буду аккуратно разделен на «запчасти» для пересадки последних богатым дядям, у которых отказывают печень, почки или что-то еще жизненно важное. Относительно печени должен сразу предупредить — пока она меня не беспокоит, но в последнее время я слишком много пью.

— Ох и воображение у вас! — восхитилась Анжела. — Ни первого, ни второго, ни третьего я вам не обещаю. Возможно, вы очнетесь в чужой постели, если не испугаетесь и не сбежите через полчаса. А пока давайте лучше выпьем на брудершафт — так это называется, верно? Вот так руку, пье-ом, теперь целуемся.

Ненашев ощутил ее мягкие губы и странным образом успокоился — словно Анжела взяла все его заботы и тревоги на себя. Теперь он наверняка знал, что находится в гостях у друга.

— Забавный и незнакомый вы народ — вои, рагацци да оджи, то есть, нынешняя молодежь, — покачал головой Ненашев.