Сергей Зверев - На одном вдохе

Температура в норме. Состав поглотителя стандартный — я проверял этикетки на пакетах. А вот поработать мне пришлось — будь здоров. Мышцы ноют так, будто часов двадцать таскал на спине мешки с цементом. Вероятно, это и сыграло роковую роль: регенеративное вещество отработало положенный цикл, более не поглощая углекислый газ и не выделяя взамен кислорода.

Выдав еще несколько порций полноценного газа, ребризер начинает давать сбои. Я чувствую это по затрудненному дыханию — вместо обогащенного кислородом дилуента на вдох поступает отработанный воздух. Мои легкие недополучают кислород, соответственно кровь не питает им мозг, органы и мышцы. Двигаться и соображать становится труднее с каждой секундой. Но это еще не конец. В стандартной комплектации ребризера предусмотрена система «Auto-Air», когда «легочник» на питающем шланге инфлятора BCD всегда находится под рукой и позволяет быстро и напрямую подключиться к баллону с дилуентом.

Произвожу стандартные манипуляции с клапаном, осуществляя переход на резервную открытую схему дыхания. Это отодвинет смерть, дав возможность продолжить поиски заветного ключа…

Его нигде нет. Я обшарил пол на всей площади мастер-каюты, заглянул под каждый клочок мусора, истратил почти весь запас газа в баллонах, но ключ так и не нашел.

После очередного вдоха понимаю, что газ в баллонах на исходе. Это не останавливает — продолжаю рыскать по каюте, освещая фонарем, и обследую все элементы погибшего интерьера. Спустя пару минут ощущаю первый симптом кислородного голодания: в глазах появляются радужные круги.

Успею выполнить приказ или нет?..

Сколько осталось до выхода из проклятой пещеры? Метров пятнадцать-двадцать?.. Экономлю силы и оставшийся в легких кислород: оттолкнувшись от воды или от стен, вытягиваюсь в струнку и проплываю несколько метров по инерции… Снова отталкиваюсь и снова плыву. В подобном ритме проходит секунд пятнадцать. Сознание уходит. Хватит сил на последний рывок? Нащупываю руками стену. Пытаюсь оттолкнуться… Не получается — ослабшие руки скользят по шершавому известняку. Останавливаюсь. Тело безвольно поднимается к потолку узкой каменной кишки. Я мягко касаюсь затылком и лопатками до жесткого известняка, зависаю в этом положении. И с ускорением проваливаюсь в черную бездну… Голову пронзала острая боль, зрение подернулось туманной пеленой, когда впереди замаячило желтое пятно. Последним усилием воли я заставил работать ноги, устремившись к пятну, и окончательно лишился сознания.

Республика Филиппины; в девяти морских милях к северо-востоку от острова Катандуанес. Настоящее время.

Нехватка воздуха в который раз заставляет очнуться от страшного сна. А заодно выводит из сильнейшего гипнотического состояния. Однако я это понимаю не сразу.

«Меня опять преследуют кошмары. Только теперь они явились не во сне, а наяву. Где я? Что со мной было? Почему я воспринимал действительность сквозь пелену глубокого сна? И вообще… какого черта происходит?!»

Пробую сделать вдох. Не получается. Ребризер пуст. Понятно. Расстегнув ремни, избавляюсь от бесполезного аппарата.

Сколько я провел без воздуха? Судя по радужным кругам перед глазами и острой боли в висках — минуты четыре. Это не предел. Мой личный рекорд задержки дыхания — четыре с половиной. Стало быть, немного времени есть. Итак, что мы имеем?

«Полный пипец или четвертое агрегатное состояние окружающей действительности. — Оглядываюсь вокруг. — Господи! Это же настоящая братская могила!..»

Да, удивиться было чему. Небольшое помещение. Желтоватая вода, наполненная мутной взвесью. Огромное количество трупов в подводном снаряжении и обломки мебели. Одежда, обувь, мусор и еще черт-те что.

Обрывки памяти подкидывают несколько подсказок: первый приказ Глеба и погружение к затонувшему самолету; второй приказ о выемке документов из сейфа «Антареса».

Ага, значит, я в мастер-каюте погибшей яхты. Дыхательного аппарата нет. В моем распоряжении полминуты. Дело дрянь, но я не падаю духом. Паника — первейшая причина гибели под водой. Выход из патовой ситуации можно отыскать лишь в том случае, если сохранять хладнокровие.

Все отпущенные секунды я метался между трупов, поворачивал их так и сяк, подсвечивая фонарем манометры баллонов. Модели ребризеров попадались самые разные, и приходилось всякий раз искать стекла проклятых приборов. У некоторых аппаратов манометры были встроены в корпус, у других болтались на коротких шлангах-поводках.