Михаил Нестеров - Офицерский крематорий

– Двигайся! Живее!

Большим пальцем я потянул курок. И только щелчок шептала, поставившего оружие на боевой взвод, подтолкнул Павлова на пассажирское сиденье. Я тотчас занял его место и, захлопнув дверцу, убрал пистолет с его шеи – чтобы Павлов не смог подбить его плечом и провести контрприем. Положив правую руку на руль, я прикрыл ею вооруженную левую.

– У нас мало времени. Пока твоя опергруппа в пути к ресторану, мы должны прийти к соглашению. Ты не веришь или не хочешь верить в мою невиновность. Ты наверняка говорил обо мне с Михайловым…

– Да, – перебил меня Павлов, – Михайлов дал о тебе положительный отзыв, сказал, что он лично верит в твою невиновность, ты неспособен на жестокое убийство. Но все это – слова. Люди и не такое вытворяют.

В этом плане я не мог спорить с Павловым. Но так как он прервал меня, недослушав, я продолжил:

– В принципе речь не о тебе. Один человек, обделенный такими, как у тебя, амбициями, но наделенный своими, считает по-другому. Он поставил передо мной задачу: найти настоящего убийцу Риты – и привлек к поискам меня. Я работаю на него.

– Назови его имя.

– Сергей Карапетян.

– Опусти оружие, – чуть подсевшим голосом потребовал Палов. – Скажем так, тема разговора меня заинтересовала, и я выслушаю тебя.

– С одним условием – разговор останется между нами.

Обычно фраза «само собой», выражающая уверенность на вопрос, звучит сразу после вопроса или обращения, из уст же Павлова она прозвучала с заметной задержкой, как будто он сидел за круглым столом и взял минутный перерыв на размышление. Я рассмеялся над его спокойным вдумчивым состоянием, которое протекало под дулом пистолета, и убрал оружие. Павлов предупредил меня, что лезет в карман за сигаретами. Опустив стекло со своей стороны, он прикурил и пустил дым в окно.

– Кто на кого вышел – ты на Карапетяна или он на тебя?

– Он проявил инициативу. Меня нашел человек по имени Кросс. Знаешь такого?

– Известная личность в криминальном мире.

– Остановись на нем подробно.

– Мы не успеем прийти к соглашению.

– Ты теряешь время, – поторопил я Павлова. И вот что узнал.

Кросс – настоящая фамилия Красильников – родом из деревни. В криминальном мире стал известен благодаря тому, что, сколотив группировку из пяти или шести человек, подмял под себя часть федеральной трассы, по которой, в частности, едут грузовики из Средней Азии. Судим за вооруженный грабеж. Второй раз сел за нанесение тяжких телесных. В колонии сблизился с новоградским авторитетом, дальше произошло слияние двух группировок. Выйдя на свободу, оба эти лидера предприняли попытку подмять под себя бизнес Карапетяна, однако получили от него более выгодное предложение. Теперь это называется взаимовыгодным сотрудничеством, а в общем и целом – срастание экономики с преступностью.

– Теперь это происходит повсеместно, – сделал отступление Павлов, – и любая сфера экономики сейчас преступна.

– Дело о пожаре в ГУВД было закрыто не без участия Карапетяна, – попробовал угадать я. И не угадал.

– Карапетян не имеет влияния на главу управления. Но он являлся одним из заинтересованных лиц в уничтожении архива Главка.

– Ты тоже считаешь, что он переборщил, уничтожив целое здание?

– Сначала назови мне тех, кто тоже так считает.

– Будем считать, вопрос закрыт. – Я помолчал. – Что поимеешь ты, если я найду доказательства причастности Карапетяна и Кросса к теракту в ГУВД?

Павлов не был дураком и легко прочитал тайный смысл о нашем подпольном сотрудничестве. И тут ему стоило бы припомнить начало своей витиеватой фразы про «ходатайство о прекращении преследования меня…». Но он пропустил его и задал вопрос по существу:

– Как скоро ты собираешься закрыть свое дело?

– Как только выйду на след убийцы. – Я показал два пальца: – Ты снова охотишься за двумя зайцами.

– Я это понимаю, – покивал Павлов, и в его глазах, как мне показалось, сверкнул мстительный огонь. А может быть, в них отразился свет петляющего между бетонными блоками байка, нарушившего тишину этого района.

Майор вырвал из блокнота листок и, набросав на нем несколько цифр, вручил его мне:

– Связь со мной держи по этому номеру. На первый номер больше не звони, ни при каких обстоятельствах. Иначе спалимся оба.

Я вынул из кармана куртки сложенный вчетверо лист бумаги и в свою очередь вручил его Павлову:

– Это заявление. Я добровольно сдаю оружие. Заодно оправдаю твою вылазку.