Евгений Павлов - Мракан-сити

Показали полного мужчину с жутко изрезанным животом. На изувеченном пузе красовались, отнюдь, не простые раны. Это было кровавое и очередное послание, оставленное неуловимым душегубом.

— Обратите внимание на живот пострадавшего — послышался приятный баритон телеведущего, — Как видите, порезы на нем складываются в буквы, а буквы — в слова. Итак, давайте мы с вами прочтем, что же такого нам оставил загадочный Джек. Я продиктую, на случай, если у кого-то из вас, дорогие зрители, плохое зрение или вы по каким-то причинам не может разглядеть. Знайте, Джаред Хоффман это Спаун.

— Вот такое шокирующее послание, собственно. Разумеется, из здравомыслящих никто в это не поверил, но полностью отрицать попыток недругов демона-защитника убить уважаемого Джареда не стоит. Это так называемая не первая и, боюсь, не последняя провокация преступника, именуемого Безумным Джеком.

— Августас.

— Да, босс. Что-то хотели?

— Ты ничего от меня не скрываешь?

— Нет. А что?

— Да так… Предчувствие гложет.

Из-за огромного скопления автотранспорта лимузин стоял на одном месте. Хоффмана изрядно извели ожидания, он то и дело депрессивно посматривал в боковые окна. Дикие пробки бесили сильнее дурных мыслей, но и те тоже не давали покоя, будто сами пробивались.

«Если мы не доедем, то что? Если убьют меня?

Черт, ну, кто просил этого ублюдка вмешиваться в мою жизнь, в мое пространство! Я знаю то, что и все, кто живет в этом чертовом городе, Спауна не любят многие отморозки. И даже если я выступлю перед людьми, даже если докажу, что я никакой не Спаун, а всего лишь обыкновенный офисный планктон, всех отморозков точно убедить не получится. А, значит, моя жизнь никогда не будет прежней.

Мне придется вечно скрываться».

Как и все мраканиды, бизнесмен посмотрел эфир.

Скрестив руки на груди, опустил голову, он остался недвижим, погруженный в печаль: нет сомнения, его ждет плачевная развязка.

Хоффман не смог противостоять планам социопата, задуманное движение удалось, и некого винить, кроме Безумного Джека, и, наверное, самого себя…

Своллс принял приказ Фроста — поручить копам навестить мистера Хоффмана. Новый лейтенант, который еще недавно довольствовался более низким званием сержанта, немедленно приступил к выполнению.

На это дело он отправил парочку офицеров, жалующихся на полное отсутствие каких-либо дел.

— Не подведите. Если Спаун не побежит спасать его, то вы можете оказаться очень кстати…

В душе Своллс переживал за ребят, равно как и за всех жителей города.

«Да храни нас Господь».

— Насколько все плохо? — Фрост подсел к Своллсу.

Они вели дискуссию вовсе не в атакованном бандюгами здании департамента, которое на данный момент пустовало из-за необходимого после стрельбы ремонта, а на новом месте. Та часть центрального отделения, что выжила, перебралась в соседний участок, за исключением Дэвида Блейка (не перешедшего из-за нездорового пристрастия к алкоголю).

— В том-то и дело, сэр… — сейчас лейтенант выглядел так грустно, как никогда раньше, — Мы не знаем. И это, конечно же, плохо.

— Мда уж… — комиссар не имел права давить на коллегу, прекрасно видя, что Генри находится на взводе, впрочем, как и все, осведомленные о терроре Джека чуть больше остальных.

Генри перечислил материальный ущерб и потери среди гражданских.

— Если так подумать о происходящем, то становится страшно. Мы ведь не знаем ни о нынешнем местонахождении похищенного из клиники Антнидас Уильяма Бэйлондса, ни о судьбе прокурора Кригера. Статуя Соломона, парк детских аттракционов, центральная библиотека…

— А маньяк продолжает безумствовать — дополнил Фрост, — Он теперь не просто пачкает стены. Он теперь рисует на телах. И я понимаю, насколько все плохо…

— Если опираться на факты, то мы абсолютно беспомощны. Где псих нанесет очередной удар, как он это провернет — всего этого мы не знаем… — со своими длиннющими анализами-рассуждениями Генри выглядел не как человек, а как живое воплощение отчаяния.

— Катастрофическая нехватка информации… Это всегда погано… — поддержал его комиссар, который выглядел примерно также, — Сколько вам дать времени на поиски прокурора? Сколько сможете скрывать?

Своллс не смог дать ответ на вопрос комиссара, вместо этого он просто проглотил слюну и продолжил молчать…

При плотном автомобильном потоке до аэропорта можно было добраться только к вечеру. Фассбендеру каждую минуту приходилось напоминать боссу, что «все хорошо». По правде эти тщетные попытки нисколько не улучшали атмосферу в салоне. Наоборот, только злили и без того дерганого Хоффмана.