Евгений Павлов - Мракан-сити

— Ты связывался? Когда они там будут?

Августас произнес:

— Через час прилетят уже. Главное, не отчаивайтесь раньше времени. Все будет в…

— Да помолчи ты со своими порядками! — шеф оборвал его, сделав очень громкое замечание, — Не девочка, чтобы успокаивали…

— Эй, что за бардак там? — Хоффман подпер подбородок к стеклу и увидел компанию отморозков с ломами. Они аккуратно, не задевая другие машины, продвигались к лимузину, — А, ну поехали! — завопил президент фирмы.

— Куда? Мы же стоим в пробке! Забыли? — отреагировал Фассбендер, и огреб разбившим окно ломом по затылку.

Ударили и вытащили из машины.

С главным сделали то же самое…

— Вот это да… — молвил вслух полицейский, приехавший по адресу фирмы Хоффмана. То, что он увидел, любого бы вогнало дрожь: здание фирмы полыхало, из окон стреляли языки огня. Но внутри обстояло все намного плачевнее, чем можно было представить: одни рабочие, задохнувшись в дыму, падали наземь, другие, объятые огнем, умирали в страшных муках, третьи… пусть сами кое-как и спасались, но важные для работы документы выносить не поспевали, бумага превращалась в пепел…

— Что делать будем? — спросил коллега.

Из горящего дома, сломя башку, выбежал перепуганный юрист, упавший на живот…

— Что остается. Скажем, как есть, да и все. Все равно все узнают.

— Верно. Такое не скроешь…

Минутой позднее выбежал еще один, только объятый пламенем…

Хоффман вместе с Фассбендером бесследно пропали. Все, что нашли — лимузин с заляпанным кровью салоном. Это указывала на вероятность их смерти…

О поджоге здания Своллсу доложили по приезду бригады пожарных. Большинство тех, кто находился внутри, по мнению очевидцев ЧП, погибли. Кровля ожидаемо обрушилась, и начались долгие и безрезультативные поиски выживших…

Генри прибыл к месту очередной «катастрофы».

— Скольким удалось покинуть здание, не превратившись в головешку? — спросил он у двух офицеров, которые не могли отойти от увиденного…

— Четверым, лейтенант.

— Прекрасно…

«Знал, что все так дерьмово получится. Чувствовал».

Своллс потоптался на месте преступления, поспрашивал пожарных, экспертов, детективов…

Фрост позвал лейтенанта к себе. На этот раз, отнюдь, не для задушевных демагогий. На месте сгоревшей фирмы Хоффмана нашли болванку — оставленное Джеком «посланьице» — видеозапись.

— Этот сучий потрох сам себя снял — ранее всегда ответственный в подборе выражений, комиссар пустился во все тяжкие, — Вот же ублюдок…

На записи Джек сидел на кресле и, уставившись в камеру, напевал гнусаво:

— Обидненько, досадненько, шо Срауна-то кокнули. Словечко нецензурненько промолвили вслушок! Взяли в ручки палочку, по башне шандарахнули, потом и резать начали, напялили мешок… — последующие смешки говорили о том, что безумие для Джека — это саморазвлечение, — А Сраун-то не оншеньки, Сраун-то другойшеньки! Неуж и вправду думали, шо имечко скажу? Наивные и глупые, убили ж вы невинного, ничего не сделавшего, ни капли не нашкодившего, поганые вы псы!

Казалось бы, чего проще признать очевидную — возникшую опасность, но Своллс до последнего сторонился правды, до сего мгновения…

— Он смеется над нами. Потешается…

— Пушистые и гладенькие, эх, людишки сладенькие, будете игратеньки по правилам моим! А если же не будете, есль играть откажетесь, на воздух полетите все! Понюхайте трусы!

Своллс не мог не признаться:

— Это выше всех моих представлений о преступниках. Сколько существую, никогда не видел ничего подобного…

— Угу — комиссар полностью поддерживал точку зрения коллеги о необычности преступника, — Теперь я уверен, мы с вами вообще многого не видели.

У дочки Фроста — маленькой Алисы — были прекрасные математические способности, и родители хотели, чтобы она, окрепнув физически, смогла заниматься в физико-математической школе. Параллельно детей отдали еще и в музыкальную школу. Лизу — на синтезатор.

Уже через полгода девочка наверстала упущенное: через год была на равных со сверстниками, которые начали заниматься на год раньше. Детям с психологическими травмами нравится забота со стороны взрослых, они всегда рады, когда на них обращают внимание, когда с ними проводят время и учат чему-то.

Вспомнив об этой красавице, Своллс обратился к комиссару:

— Кстати.

— Ммм?

— Как поживает девочка?

Тот не стал перечислять сложности в поведении, проблемы с самочувствием и прочее. Ответил, как на духу: