Андрей Таманцев - Угол атаки

— Вы немедленно покинете аэродром, — заявил генерал-лейтенант.

— Я не покину аэродром, — заявил Голубков.

— Покинете, — повторил генерал-лейтенант.

— Не покину, — уперся Голубков. — И вы мне никто, чтобы отдавать приказы!

Схлестнулись маляры.

Если бы мне не приходилось раньше иметь дело с полковником Голубковым, я бы, пожалуй, поверил, что он именно тот, чей образ лепит из себя подручными средствами. Такими, как тупое выражение лица, суровый взгляд ревностного служаки и упертость начальника комендантского патруля. И даже лексику он начал заимствовать у Сивопляса.

— Не заставляйте меня применять силу, — предостерег Ермаков.

— Силу? — взъерепенился Голубков. — Это как понимать? Перед вами стоит пока еще действующий полковник, а не кто! Вы грозите мне применением силы? Тулин! И ты это терпишь? Я наведу вам здесь порядок, как торговцев из храма! Довели армию до базара! Повторяю приказ: всем очистить и не мешать исполнению! Выполнять, а то не отвечаю!

Для убедительности он извлек из кобуры табельный пистолет Макарова и помахал им перед носом генерал-лейтенанта, из-за спины которого торчали четыре автоматных ствола.

— Пардон боку, — сказал Сивопляс и деликатно обезоружил разбушевавшегося Голубкова.

— Ты это как? — изумился полковник. — А ну отдай! Отдай, а то еще хуже будет!

— Хватит, — поморщился генерал-лейтенант. — Не стройте из себя. Вам вернут оружие. Когда сядете в самолет.

— Я не сяду в самолет, — отрезал Голубков.

— В отдельный бокс его, — приказал генерал-лейтенант пирату. — Пусть подумает.

Увести!

— Ладно, уговорили, — объявил Голубков, отстраняясь от надвинувшегося на него Сивопляса. — Улечу. Но арестованных заберу с собой. Прикажите выделить Ми-8.

— У нас нет таких вертолетов, — проинформировал полковник Тулин.

— Вызовите из Читы.

— Не вижу необходимости, — возразил генерал-лейтенант. — Арестованные будут отправлены в округ тем транспортом, который есть в распоряжении командира части.

Сивопляс, проводи полковника к самолету. И проследи, чтобы он ни с кем не общался. Пистолет отдашь, когда он будет в кабине. ; — Советую подчиниться, полковник.

— Подчиняюсь, но оставляю за собой, — буркнул Голубков. Он вынул из кармана трубку мобильного телефона, нащелкал номер и хмуро бросил:

— Это Голубков. Лишен возможности действовать. Передать Дьякову… — Сивопляс! — крикнул генерал-лейтенант. Пират метнулся к полковнику и успел бы выхватить из его рук мобильник, если бы я ему маленько не помешал. Реакция у него была, прямо скажем… — …Начинать без приказа, — закончил Голубков фразу. Он, может быть, и еще что-нибудь сказал бы, но тут две короткие очереди из двух стволов, пущенные впритирочку к моей голове, довольно убедительно намекнули, что следует воздержаться от активных действий.

Пришлось воздержаться. Сивопляс забрал у Голубкова мобильник и отступил под прикрытие своей команды. Неслабенькая у него, однако, команда. Пальнуть навскидку так, что у меня даже ухо обожгло, — это надо уметь. Всем мужикам хорошо за тридцать. Ай да пират. Откуда у него такие кадры?

Между тем полковник Голубков закурил и поинтересовался:

— Выходит, мне и по телефону поговорить нельзя? Я что, арестован?

— Сами напросились, — объяснил генерал-лейтенант.

— Я хочу знать: арестован я или не арестован? — повысил голос Голубков.

— Да, арестованы, — подтвердил сиделец.

— И ты, полковник Тулин, допустишь это? — обратился Голубков к командиру полка.

— Позволишь в своей части арестовать российского офицера? И кому — каким-то бандитам? Капитан Тулин! Что с тобой сделалось? Под Кандагаром ты был совсем не такой. Что с тобой произошло, друг ситный?

— Господи, майор! — ахнул полковник Тулин. — Ты, что ли?

— Узнал? — поинтересовался Голубков.

— Твою мать, майор! А я нутром чую: видел где-то. Точно видел. Я ведь даже фамилию твою не знал! Командир диверсионного отряда. И все. Я ту ночь на всю жизнь запомнил. Свалились, отбили нас и ушли. Майор! Неужели ты?

Командир полка вышел из-за спинки кресла-коляски и шагнул к полковнику Голубкову, распахнув руки.

Но Голубков не спешил падать в его объятия.

— Вижу, узнал, — повторил он. — А вот я тебя не узнал.

Тулина словно толкнули в грудь. Он остановился, опустил руки и плечи. Потом поправил фуражку и вытянулся по стойке «смирно»:

— Приказывайте.

— Объявить боевую тревогу, — приказал Голубков. — Аэродром закрыть. Все вылеты отменить, погрузку истребителей прекратить. Всех посторонних задержать до выяснения. Генерал-лейтенанта Ермакова изолировать. Выполняй, капитан Тулин.