Андрей Таманцев - Рискнуть и победить (Убить демократа)

— Я их задаю, потому что мне нужны факты. Голые факты, а не догадки. Даже остроумные.

— Хорошо, факты, — легко согласился Пастухов. — 12 октября сего года на крыльце своего дома выстрелом из пистолета с глушителем был убит историк Николай Иванович Комаров, депутат в кандидаты от «Социально-экологического союза». Он хотел блокироваться с местным отделением «Яблока», но в последний момент они не сошлись в программах. Недели через полторы на местном телевидении состоялся так называемый «круглый стол». Ну, обычные предвыборные посиделки. У «яблочника», по предварительным оценкам, было 9 процентов. А после его выступления стало семнадцать. Почему? Потому что у него хватило ума и такта вспомнить на этом «круглом столе» Комарова и сказать о нем несколько добрых слов. А теперь представьте на секунду, что за эти несколько дней, которые остались до выборов, будет убит Антонюк. Выборы, естественно, будут отменены и назначены новые — все с нуля, с выдвижения кандидатов, со сбора подписей и так далее. Кто победит на этих выборах? Кандидат КПРФ. Волна народного возмущения политическим террором экстремистски настроенных демократов плюс неизбежные огрехи Хомутова за четыре года его губернаторского правления предопределят исход выборов. И к бабке можно не ходить. А теперь представьте, что будет убит не Антонюк, а Хомутов. Кто победит на следующих выборах? Конечно, НДР. Что нужно правительству? Иностранные инвестиции в порт города К. Значит, победит НДР. И значит, будет убит Хомутов.

Если в моих логических построениях вы увидели какую-то ошибку, скажите. Я буду счастлив ее признать. Потому что картина, которую я нарисовал для вас в общих чертах, почему-то меня совсем не радует.

— Кто убьет Хомутова? — спросил, помолчав, Голубков.

— Я, — сказал Пастухов. — Это и есть моя роль.

— Ты это сделаешь?

— Нет. Это сделают за меня. Потом на меня повесят. Начальник охраны коммунистического кандидата убил любимого народом демократа, а перед этим еще прихлопнул демократа Комарова. Красный террор, возвращение к методам КГБ. А народ у нас эмоциональный, импульсивный. Сами знаете, что выйдет. К тому же задолженность по зарплате и пенсиям погасили. Все просчитано, Константин Дмитриевич. И просчитано не любителями, а профессионалами суперкласса.

— Как же на тебя смогут повесить убийство губернатора, если ты не будешь его убивать?

— Вы ребят Егорова видели? Ну, такого, в кожаной куртке, со шрамом на брови и губе? — поинтересовался Пастухов.

— Видел.

— Обратили вы на них внимание?

— Ну, посмотрел.

— А я видел их в деле. И в довольно горячем. Я им игру, конечно, немного попортил, но боюсь, что до конца проблему мне не решить.

— Убийство этого историка Комарова — на тебе? — прямо спросил Голубков.

— 12 октября, в вечер убийства, я был где-то между Владивостоком и Хабаровском — возвращался из поездки в Японию за машиной. Но они уже обо всем позаботились, создали мне как бы алиби наоборот: подготовили фальшивые документы, из которых явствует, что 12 октября я был здесь, в К.

— Кто-нибудь сможет подтвердить, что ты был не здесь, а там?

— Могли бы подтвердить «рефы», с которыми я ехал. Но они по счастливой случайности разбились на машине вскоре после возвращения из этой поездки. Есть еще один человек, который может подтвердить, что видел меня вечером 12 октября в Хабаровске. Но я назову его разве что перед самым расстрелом. Да и этого делать не придется. Меня прикончат на месте. Уничтожили террориста — и дело с концом. Я бы не назвал эту схему слишком изысканной, но отдадим должное — она надежна. Кто там в панике будет разбираться, кто в кого стрелял и каким образом в моей руке оказался пистолет, из которого был убит губернатор Хомутов. И все. А уж для профессионалов перебросить пушчонку из одного места в другое… — Похоже, Серега, ты попал в плохую историю, — подумав, обобщил Голубков.

— Да что вы говорите? — удивился Пастухов. — А я думал: в хорошую. Задание-то у меня — проще не бывает: охрана Антонюка. Правда, заплатили мне за это пятьдесят штук баксов.

— Сколько?! — поразился Голубков.

— Сколько слышали. И выдали наличными и вперед. Плюс, естественно, расходы по факту: гостиницы, машины, самолеты. Еще кофе хотите?

— И коньяку, — буркнул Голубков.

— Вы только не стесняйтесь, Константин Дмитриевич, — уверил Пастухов. — Счет я представлю к оплате — представительские расходы. Все законно. Ну, понятно, если у меня будет возможность представить его к оплате… — Не нравится мне твое настроение. Понял? — рявкнул Голубков, опрокинув в себя очередную порцию коньяка. — И вообще мне все это не нравится!