Андрей Таманцев - Гонки на выживание

— А как же визы, документы, карты маршрутов, снаряжение? Машина, наконец!воскликнул Артист. — Когда мы успеем все это?

— Поднажмем — успеем! — заверил Голубков. — Документы все уже есть, все оформлено, нужно только вписать данные и приклеить фотографии. Ну как?

— Вы же знаете наш ответ, — сказал Артист.

— Коли так, вы должны знать самое главное: вся эта заваруха не только ради сохранения военных секретов. Мы должны выявить и разоблачить тех, кто осуществляет этот, с позволения сказать, проект века. Нам нужны железные, неопровержимые доказательства. Нужны свидетели и исполнители. Только живые и в трезвой памяти.

— Есть вещи возможные и невозможные, — засомневался Артист. — Мы не боги.

— Значит, станете богами, — сказал Голубков. — Через пять часов с аэродрома дальней авиации в Андреаполе, под Тверью, уходит транспортный Ил-76.

Коммерческий груз для свободного демократического Туркменистана… Посадка в Красноводске, на берегу Каспия. Гонка придет туда, и вы встретитесь с ними.

— Какая у нас будет машина? — спросил Муха.

— На твой выбор.

— То есть как?

— Как сказано.

— Тогда я бы, конечно, предпочел «лендровер», — ответил Муха. — А легенда?

— Ты — гонщик, — сказал Артист, — я — штурман. Радиожурналист. Наушники, микрофоны… Шебутной парень, проныра, всюду суется, со всеми на «ты», сорвиголова… — Годится, — одобрил Голубков. В кармане легкой курточки полковника Голубкова вдруг завибрировала черная «зажигалка».

— А ну погодите, — сказал он. Выпустив антеннку, Голубков отошел в сторону и поднес хитрый агрегатик к уху.

— Как дела? — донесся искаженный голос генерала Нифонтова. — Докладывайте.

— Хохлов и Пастухов в данный момент должны выйти в расположение аэродрома Ч. Перегудов и Ухов выходят на встречу для работы на объекте Б.

— Поддерживаете с ними связь?

— По оперативным соображениям все контакты обрезаны.

— Что с гонщиками для ралли? Вы нашли людей?

— Так точно! Злотников и Мухин.

— Патроны из той же обоймы? Разумно, — отозвался генерал. — Успеют?

— Должны успеть.

— А вы сами?

— Все согласно нашему плану. Как только отправлю ребят, рвану на объект "Ч".

— Может быть, отправим туда кого-нибудь из наших? Вы же не железный.

— Нет, я должен сам.

— Понимаю… Тогда немедленно в Тушино, и берите мой вертолет.

— Спасибо.

Он выключил микрорацию, вновь подошел к Мухе и Артисту.

— Оба со мной. В машину!

Вице-премьер Клоков принял Роберта Николаевича в Доме правительства, в «Белом доме» на набережной, в том же своем роскошно убранном кабинете. Но разговор начал не в нем, а в небольшой смежной «переговорной» комнате без окон с плотно закрывающейся толстой металлической дверью.

Герман Григорьевич усадил Стенина в кресло и сел напротив. Примерно с минуту оба молчали. Наконец Клоков озабоченно взглянул на своего гостя и сказал:

— Мне не нравится, как вы выглядите. Устали? Нездоровы? Тяжела шапка Мономаха?

— Да уж, не легка… — кивнул Роберт Николаевич.

— Так что все-таки произошло? На вас лица нет.

— Да бред какой-то. Даже смешно говорить. Минут сорок назад, когда я ехал к вам, мне позвонил в машину Андрей Терентьевич. Он был вне себя. Вообразите: он сообщил, будто бы я отдал распоряжение нашим людям подменить макет разгонного модуля ракеты, который мы готовим для авиасалона, на такой же блок, но с настоящим собранным двигателем.

Клоков молчал, спокойно глядя в глаза Роберту Николаевичу. Неожиданно на лице вице-премьера появилась улыбка.

И при виде этих прищуренных светло-голубых глаз и этой улыбки профессор Стенин, генеральный директор, доктор наук, лауреат многих премий, вдруг почувствовал леденящий ужас, какого не испытывал никогда.

А Клоков, подавшись к нему, заговорил очень тихо, внушительно и непреклонно:

— Дорогой Роберт Николаевич, помните наш разговор несколько месяцев назад в этом кабинете? Тогда мы поняли друг друга с полуслова, верно? Я спросил вас, смогу ли когда-нибудь рассчитывать на вашу помощь и поддержку. И помню ваш ответ. Этот момент наступил.

— Да, но… — чуть слышно пролепетал Стенин. — Ведь это же… — Это большая политика. Высшие интересы государства. Не все и не всегда совершается явно, гораздо чаще вопросы высшего порядка решаются в тишине и тайне. Вы в самом деле отдали такое распоряжение, и в Сингапур будет отправлен подлинный рабочий экземпляр двигателя.

— Но зачем?! Для кого?!