Андрей Таманцев - Гонки на выживание

Легкая куртка костюма была на «молниях», на «молниях» были и карманы.

Неожиданно внимание Артиста привлекли замочки этих «молний». На их поводках болтались удлиненные металлические висюльки.

Артист присмотрелся к одной из них, сравнил с другими.

— Отличный у тебя костюмчик, — вдруг заметил Артист, — удобный. Думаю, ба-альших денег стоит. — И он показал висюльку Доку.

Боцман ошалело раскрыл рот.

— А ты думал! — серьезно заметил Перегудов. Он приблизил серебристую висюльку к глазам, сильными пальцами хирурга чуть повернул блестящую головку против часовой стрелки. Она вдруг подалась и легко свинтилась, обнажив крохотное электронное устройство.

— Вуаля! Как говорили древние — бойтесь данайцев, приносящих яйцев.

— Вот-вот, — шепнул Артист, — замечательный прикид. Да только ради него одного стоило шишки набивать. А, Боцман?

Док аккуратно вновь собрал хитрую висюльку и вернул в прежнее состояние.

Так же обследовал остальные. Все они оказались подлыми «жучками». А один обнаружился даже на короткой «молнии» заднего брючного кармана.

— Ну это я уж и не знаю, какие звуки транслировать… — заметил Артист.

Все трое усмехнулись и вернулись на прежнее место.

«Все четко, — написал Артист на программке и кинул на траву, чтобы каждый мог прочесть. — Прослушка. Высший класс. Американская или итальянская».

— Ладно, парни, — сказал Боцман. — Коли так, вы тут сидите, толкуйте, а я пойду маленько пошляюсь, обследую окрестности.

Пастухов одобрительно кивнул.

Боцман вытащил из «джипа» маленький кассетный магнитофончик с приемником и, выкрутив на полную громкость забойную музыку и разухабистые голоса бойких ведущих радиостанции «Максимум», неспешно побрел к берегу речки, унося на себе «дары» неведомых данайцев.

Когда Хохлов удалился на приличное расстояние и его ослепительный силуэт замаячил в лучах солнца лишь ярким белым пятнышком среди зеленой травы, Док сказал:

— То-то я все гадал: с чего бы это у меня на прошлой неделе дома телефончик растренькался? Стало быть, «ушки» вешали.

— И у меня… — кивнул Артист.

— И у нас с матерью тоже, — добавил Муха.

— Ясно! Какие будут соображения у честной компании? — обвел их глазами Перегудов.

— Чего тут соображать? — сказал Пастух. — И козе понятно — нас снова взяли в оборот.

— Как думаешь, откуда ноги растут? — спросил Артист.

— Откуда всегда… — мрачно прищурился Пастух. — Кому-то позарез потребовалось собрать нас всех в одном месте. Что им, как видите, удалось. За вычетом Кольки-симулянта. Видно, не достали тебя, Трубач, в твоей палате номер шесть. Не сыскали.

— Или… списали за ненадобностью по болезни как отработанный материал,заметил Перегудов. — Да, Коля, как ты, кстати, загремел туда? А ну-ка расскажи.

— Чего рассказывать? Жизнь обрыдла — вот и загремел, — отвернулся Трубач.Лежал кверху пузом — римских философов читал. А еще Ницше и Эдгара По.

— Понятно, — кивнул Перегудов. — Лучшее чтение для потенциального самоубийцы.

— А в больнице как оказался? — спросил Пастух.

— Да я Доку докладывал… Лежал как-то ночью, обдумывал способ… Тут звонок в дверь — сестра из Саратова. Она ж невропатолог. Только увидела меня, с ходу просекла, в какой я депрюге. Наутро села на телефон, коллег в Москве навалом, ну и сосватала… — Значит, кроме сестры, никто не знал, где ты залег? — уточнил Пастухов.Хорошо подумай! Вспомни.

— Никто. Железно.

— Так, — сказал Артист. — Стало быть, скорей всего, эти типы просто не вычислили твою дислокацию. В любом случае ясно — против нас явно не дураки. Все учли, даже твой, Трубач, юбилей. Сели на подслушку, прицепили хвост.

— Почему бы им прямо на нас не выйти? — почесал за ухом Пастух. — Уж больно капитально все вопросы решают… На хрена такие подходы?

— И работают без дураков, — продолжил Перегудов. — Ведь сколько времени — мы ни сном ни духом… Единственное, чего они сегодня не учли, так этого пикника.

Пришлось тащиться за нами — ну и засветились.

— Может, просто грохнуть хотят? — предположил Муха.

— Не спеши, парень, — жестко усмехнулся Док. — Хотели бы прижмурить — не ломали бы голову. Гонки, приз… Да на фига? Один залп из гранатомета — и пишите письма! Нет, здесь что-то друго-о-е… — Главное — кому все это нужно? — упрямо повторил Артист. — Или кому мы мешаем?

— Ну, тут выбор большой, — развел руками Док. — Даже слишком.

— Стало быть, будем ждать… — сказал Пастух. Боцман вернулся минут через сорок в одной тельняшке и белых штанах.