Владимир Свержин - Танцы на минном поле

Говорить о том, что главный борец с терроризмом в стране, где разбойники становятся национальными героями, должен быть человеком не робкого десятка, по меньшей мере, странно. В этом отношении генерал-майор Кочубеев, возглавлявший Департамент по борьбе с терроризмом, представлял великолепный образчик отваги, слывшей отчаянной даже среди видавших виды бойцов антитеррористических спецподразделений. Происходя родом из терских казаков, он не так давно получил от Казачьего круга предложение принять должность атамана терского войска. И хотя, сославшись на "служебные обстоятельства", отклонил это предложение, человека более подходящего для подобной должности сыскать было трудно. Сегодня, получив от Самого приказ срочно прибыть в Кремль, он только полупрезрительно хмыкнул и велел закладывать автомобиль. Не то, что бы он не уважал или недолюбливал Президента, но всякие попытки штатских штафирок вмешиваться в дела службы почитал глупыми и бесполезными.

Президент ожидал генерал-майора в своем кабинете, пребывая в состоянии усталом и раздраженном.

— Ты что это, Иван Михалыч, — поздоровавшись, начал он, подымаясь из-за стола и делая шаг в сторону гостя, — Говорят, свои какие-то шахер-махеры устраиваешь.

— Кто же такое говорит?! — возмутился Кочубеев, крепко пожимая протянутую для приветствия ладонь.

— Кто надо, тот и говорит, — недовольно буркнул Президент. — Что у тебя там, под Энском творится?

Подобного вопроса генерал ожидал, да и не мог не ожидать. Кому бы он был нужен, когда бы не умел предугадывать возможные направления атаки противника. Поэтому, придав лицу выражение тревожно-бдительное, как на плакате: "Тише! Враг подслушивает!", он для пущей важности огляделся по сторонам, словно выискивая в углах комнаты этих самых врагов, и, перейдя на драматический полушепот, начал:

— Я не хотел вас заранее тревожить, господин Президент, однако положение действительно вызывает беспокойство.

Верховный Главнокомандующий всея Руси, привыкший к неопределенной уклончивости своих ближних бояр, несколько опешил от упреждающего встречного удара и, смешавшись, медленно произнес:

— Ну — у… Что там у нас стряслось?

— По нашим агентурным данным, — все тем же тоном продолжал Кочубеев, отчетливо проговаривая каждое слово, чтобы придать ему звучания и весомости — со складов в Энске-7 похищены ядерные боеприпасы. Возможно, в скором времени может ожидаться глобальная провокация с применением ядерного оружия, — продолжал блефовать он. — Однако, пока сведения мною лично не проверены, я счел необходимым провести уточнение обстановки. В данный момент в Энск-7 направляется группа полковника Данича, точнее, — генерал посмотрел на часы, — она должна быть уже там.

— Ну- у, это ты, понимаешь, зря. — Произнес Президент, несколько смущенный быстротой и точностью ответа. — Мне уже обо всем известно.

"Ну, и кто ты, после этого" — невольно подумал Кочубеев, не спуская с Президента исполненного рвения взгляда — "А случись что? Кто под топор пойдет? То-то же — мы. Департамент по борьбе с терроризмом не досмотрел".

В кабинете установилось неловкое молчание, Президента мучили мысли о каналах утечки информации, о неверности приближенных и о предательстве в целом. Неловкую паузу прервал телефонный звонок. Автоматически взглянув на номер абонента, Президент поднял трубку.

— Господин Президент, — послышалось в трубке, — докладывает подполковник Крутый.

— Слушаю вас, подполковник!

— У меня есть веские основания предполагать, что мне удалось выйти на след группы, организовавшей похищение боеголовок.

— Ну- у. Это прекрасно. — Улыбнулся Сам, запоздало указывая Кочубею на кресло. — Я знал, что у вас получится.

— К сожалению, эти подозрения связаны с деятельностью комиссии из Минобороны, о которой я вам вчера докладывал.

— Вот оно даже как, — нахмурился Президент. — А ты, брат, часом не преувеличиваешь?

— Никак нет! — Четко отрапортовал Крутый. — У меня очень

веские основания для подозрений.

— Ладно, слушай меня. Тут сейчас сидит начальник

Департамента по борьбе с терроризмом. Мы с ним согласовываем детали взаимодействия твоей следственной бригады и его орлов. Подробности получишь вечером, пока же говорю тебе одно — за следствие отвечаешь ты, а все, что касается вашей безопасности и общей оперативной работы — дело… Президент перевел глаза на генерала Кочубеева и пощелкал пальцами, прося его напомнить фамилию командира группы: