Сергей Соболев - Бриллиантовый джокер

На правах старшего Стас приказал коллегам отдыхать, а сам заступил на дежурство. И уже только в половине девятого утра, когда ему удалось кое-как расстолкать Слона, он смог наконец позволить себе хоть немного поспать…

Стас — он устроился на диване в единственной здесь гостевой комнате — проснулся за полчаса до оговоренного с напарником срока побудки. Хотя он проспал немногим более двух часов, чувствовал он сейчас себя не в пример лучше… по крайней мере, почти перестала болеть голова. Стас обулся, захватил куртку и вышел в горницу. Дверь в небольшую комнатушку, где стоит древняя, но еще крепкая деревенская кровать, — на ней обычно спит сама хозяйка — была приоткрыта. Баська, устроившаяся здесь на ночлег, спала как убитая. Стас укрыл девушку сбившимся в ноги одеялом — пусть еще хоть с полчасика поспит (ей ведь тоже не давали роздыху в крытой, прессовали, таскали на допросы)…

В доме, как бы разделенном на две части, летнюю и зимнюю, он не обнаружил ни Вираса, ни своего напарника. Стас ополоснул лицо под умывальником, затем — за отсутствием зубной щетки — выдавил на палец пасту из тюбика и кое-как почистил зубы. Вышел через сени на подворье, выковырял из пачки сигарету, закурил. Времени было около одинадцати; день выдался прохладный, сырой, пасмурный. Деревья в яблоневом саду лишь приготовились цвести, весна в этом году запаздывала, настоящего тепла по сути еще не было. Стас оглядел привычную глазу панораму (на пару с Римасом он бывал здесь многократно — грибы, рыбалка, шашлыки, баня)… Сам дом, заметно удлиненный, цвета красного кирпича, только в прошлом году поменявший соломенную стреху на современное черпичное покрытие, находится как бы чуть на возвышении. Хутор с его несколько обветшавшими хозпостройками с трех сторон окружает смешанный лес, прореженный кое-где просеками. Причем лесной молодняк уже подступил вплотную там, где находятся баня и небольшой пруд-копанка. В западном направлении, сразу за очерченными жердяной изгородью грядами огорода, частью невскопанными и заметно оплывшими, простирается луговина, на которой соседи-фермеры выпасают своих буренок. Километрах в трех, на опушке еще одного лесного массива, виднеются постройки: там нарезана земля под строительство коттеджей… увы, цивилизация подбирается исподволь и к хутору бабушки Онуте, который ранее считался совершеннейшим медвежьим углом.

Стас услышал какое-то бряцканье — звуки эти доносились, кажется, из сарая, который изначально был построен — Онуте так говорила — в качестве конюшни… Он приоткрыл створку ворот и заглянул внутрь. Слон, почувствовав его спиной, обернулся и взмахом руки подозвал его к себе.

— Ну че, покемарил? — спросил он, вытирая ветошью испачканные оружейной смазкой руки. — Сигареты захватил с собой? А то я увлекся… даже перекурить некогда было!..

Стас выковырял из пачки «мальборину», сам прикурил, передал сигарету напарнику. Оказывается, пока он дрых, Римас успел извлечь из устроенной на хуторе «нычки» — вернее сказать, тайников здесь было несколько и точное местонахождение каждого знал лишь один Мажонас — кое-что из припрятанного здесь арсенала оружия…

Надо сказать, что Нестеров неоднократно выговаривал другу за его страсть коллекционировать — тайно от соответствующих органов — самое разнообразное стрелковое оружие. Привычка эта, по некоторым сведениям, появилась у Римаса еще в отроческом возрасте. Мажонаса-младшего, отличавшегося и в детстве своим озорным характером, иногда отправляли из города на хутор — считалось, что строгая бабушка Онуте сумеет повлиять на своего внука-шалунишку. «Макаренко» из бабки не получилось — судя по конечному результату. Зато Римас, еще когда ему было лет тринадцать, обнаружил тайный схрон в лесу близ хутора. А в нем — уже малость трухлявые лежаки (здесь могло прятаться до полувзвода вояк или какая-нибудь мелкая банда), а также — наряду с разным заржавленным или истлевшим барахлом — завернутые в промасленные тряпки два немецких «шмайсера», советский автомат ППШ с чуток поврежденным пулевым или осколочным попаданием прикладом и два пистолета «Вальтер-ППК»… Вобщем-то, обитатели этого «медвежьего угла всякое повидали — особенно в годы Второй мировой войны и позже, когда „ястребки“ проводили здесь зачистки, а лесные братья в отместку вырезали „коммуняк“ в окрестных селах и небольших городках… Так что земля эта до сих пор хранит многие тайны и загадки, отгадать которые в силах только такие дошлые и настырные парни, как Римас Мажонас, связанные с ней душой и плотью на протяжении множества поколений…