Александр Афанасьев - Диверсия высочайшего уровня

Запрошуемо до хаты.

В одиночку я мог только собрать максимум информации. Для этого у меня был только телефон. Что ж, уже немало.

Подобравшись к самому краю крыши и стараясь при этом не светиться, я выставил увеличение на максимум и начал снимать ролики один за другим. Крыши, подходы, баррикады. Потом периметр посольства, ворота, крыша. Толпа общим планом, отдельно – узлы возможного сопротивления.

Было заметно, что толпа, внешне хаотичная, на самом деле отлично координируется. Примеры? Вон там, возле ограды, стоят две машины. Банковская бронированная и старый «уазик» с украинским флагом, наверное, пригнанный сюда с зоны АТО машины. Около них два человека, оба в одинаковых красных куртках-дутиках. Если присмотреться, то станет заметно, что такие парубки в красных куртках рассыпаны по всей толпе. Это координаторы.

Надо снять машины.

Ага! К тем двоим подошел третий. На экране телефона я заметил, как они обнялись. Значит, свой. Интересно, о чем они говорят?

Ага, а вот еще круче. На телефоне четко было видно, как один из координаторов сунулся в машину и быстро передал парню, подошедшему к ним, пистолет и одну или две гранаты.

То, что доктор прописал. Значит, толпа только выглядит невооруженной. На самом-то деле все у них есть. В случае штурма будет хорошее доказательство. Хотя Запад все равно не поверит. Там принимают во внимание только то, что им выгодно.

Я вставил в мобильник другую СИМ-карту и отправил несколько ММС-сообщений кому надо. Ну вот и ладушки, вот теперь и уходить можно.

Улица Василия Липковского тоже стояла, забитая машинами, пытающимися проехать от вокзала. В Соломянском лесопарке происходила какая-то непонятная движуха, мелькали пацаны в черных куртках и шапочках. Рюкзаки за спиной у всех – один из признаков того, что дело худо. Один черт знает, что у них там лежит.

Я постарался пройти, не привлекая внимания этих ребят.

На развязке с Червонозоряным проспектом меня подобрал микроавтобус, самый обычный такой. В нем сидели нормальные ребята с большими сумками, личными и общими. В этих торбах лежали автоматы, бронежилеты, светошумовые гранаты и средства связи. Полный набор, в общем, который у «Альфы» всегда при себе.

– Как оно там? – осведомился командир этих милых парней.

Я молча провел ребром ладони по шее.

– Ясно.

Бусик тронулся. Ехать здесь было можно.

– Видео получили? – спросил я.

– Да, получили и переслали наверх.

– Дальше что?

– Решают. Мы пока на нелегалку переходим.

Ясно.

– Как Марина… Викторовна? Она уже в аэропорту?

– Никак нет. В отеле.

Твою мать!

– Телефон дай. С моего нельзя. – Я набрал номер. – Марина?..

– Да. – Голос сухой, как пустыня Сахара.

Я хотел сказать ей, чтобы она собирала вещи и бежала на хрен из отеля… в аэропорт, куда угодно, но тут же понял, как это будет глупо.

Старею, становлюсь сентиментальным.

– Ты в порядке?

– Да. А ты?

– Тоже.

Марина ничего на это не сказала и отключила телефон.

Захвата российского посольства никто не ожидал. Это событие нарушило планы весьма серьезных людей и вызвало настоящую панику во властных структурах Украины.

Вообще стоит отойти немного в сторону и посмотреть на саму конфигурацию современной власти в Киеве. В таком случае придется признать, что сама эта конструкция вызывает неподдельное изумление.

На этот момент в/на Украине действует Конституция две тысячи четвертого года. Перипетии, развернувшиеся вокруг нее, уже привели к двум переворотам и гражданской войне в стране. Согласно Основному закону полномочия украинского президента значительно ограничены в пользу премьер-министра, а тот теоретически должен опираться на большинство в Верховной раде. Таким вот образом якобы достигается согласованность в работе законодательной и исполнительной ветвей власти в стране.

На самом же деле премьер и президент имели по своей партии. Причем премьерская на выборах немного опередила президентскую. Но партия президента – точнее сказать, даже не партия, а некое политическое объединение, выступающее за все хорошее и против всего плохого, – добрала свое за счет одномандатников. Среди таковых было немало личностей, поменявших за время своего депутатства по пять-семь политических партий и движений, готовых продаться по сходной цене кому угодно.