Андрей Воронин - НАПЕРЕГОНКИ СО СМЕРТЬЮ

- И ты мне нравишься, Саша, - она сама протянула руки и, взяв его за голову, притянув к себе, поцеловала в лоб. - Ты не мучься. Все будет хорошо, сынок. Мне Алина много о тебе рассказывала.

А старого козла мы как-нибудь уломаем.

- Спасибо вам, Настасья Тимофеевна!

- Звони завтра Алине. Заходи, когда отца дома не будет. Она ведь любит тебя.

- Я знаю.

- Ну беги. Спи спокойно, не нервничай. Вот увидишь, завтра все будет хорошо…

Но завтрашний день для семьи Большаковых и для Банды обернулся неожиданным кошмаром…

Стук в дверь разбудил Банду в пять утра.

- Какого черта? Что надо? - после вчерашнего объяснения с отцом Алины он не спал до трех ночи и теперь готов был придушить нахала, который своим бесцеремонным стуком ни свет ни заря прервал его сладкий предутренний сон. Тем более, что снилась Банде Алина.

- Бондарович, подъем! Вас в дежурку, к телефону. Вызывает сам Валентин Кириллович, - голос дежурного по лагерю почтительно подчеркнул имя шефа "Валекса", и Банде ничего не оставалось делать, как натянуть брюки и поспешить к телефону.

- Алло, Бондарович слушает!

- Привет, Банда, - тон шефа не сулил ничего приятного, и парень понял, что влип вчера действительно основательно.

- Доброе утро, Валентин Кириллович!

- Доброе, говоришь? В пять утра тебя вытряхивают из постели, а ты называешь такое утро добрым?

- Шеф, так ведь это не я вам звоню, а вы меня подняли, разве не так?

- А меня знаешь кто разбудил?

- Догадываюсь…

- Короче, так. Ты сегодня должен был заступать на дежурство, но я снимаю тебя с охраны данного "объекта". Пойдет снова Анатолий, он тебе свое спасибо еще отдельно выскажет. А ты приходи к девяти в мой кабинет, получишь новое задание.

- Понял, Валентин Кириллович.

Шеф помолчал немного, потом шумно вздохнул и совсем иным, жалостливым таким, голосом спросил:

- Слышь, Банда, а что ты там вчера отчебучил?

- Да посвататься решил. К "объекту" охраны. А отец ее, Владимир Александрович, меня, видимо, не оценил. Не такой зять ему снился.

- Говорил я тебе - осторожнее!

- А я ни о чем не жалею, Валентин Кириллович.

И фирму нашу я не подводил, бдительности никогда не снижал, охрану обеспечивал - будь здоров…

- Да я не о том говорю… Ладно, Банда, пока. В девять будь у меня.

- Я понял. До свидания.

Возвращаясь в свою комнату, Банда еще собирался поспать, но заснуть ему так и не удалось.

Он лежал, ворочаясь с боку на бок, и, как и почти всю ночь, опять вспоминал проклятый вчерашний вечер, переживая его снова и снова и размышляя о том, как жестока бывает иногда судьба. А может, и не судьба, а люди, от которых зависит чужая судьба.

Он чувствовал, что Владимир Александрович не прав. Что он ради каких-то своих амбиций обошелся жестоко не только с ним, с Бандой, но и с собственной дочерью.

А иногда, моментами, он вдруг чувствовал себя оскорбленным до глубины души и, как ни старался не допустить этого, все же ненавидел отца Алины…

Валентин Кириллович снова определил Банду в группу быстрого реагирования, элитную команду "Валекса", до тех пор, пока не подвернется заказ на охрану "объекта", достойного умения такого специалиста, каким по праву считали в фирме Александра.

Банду это назначение вполне устраивало. Оно давало массу свободного времени, а значит, никак не могло помешать встречам с любимой.

Отработав утреннюю тренировку и убедившись, что на вечер их группа не получила пока никаких заказов, Банда влез под душ, потом на скорую руку переоделся и, вскочив в свою "мицубиси", вырулил в город.

Не доезжая до центра, он нетерпеливо притормозил у телефона-автомата и набрал домашний номер Алины, чтобы назначить время и место встречи.

Ведь дома у девушки ему отныне появляться было если и не запрещено, то по крайней мере нежелательно. Встречаться в очередной раз с Владимиром Александровичем у Банды не было никакого желания: теперь он мог запросто наговорить этому человеку массу грубостей и тем самым, возможно, сжечь все мосты, лишив себя надежды на примирение и взаимопонимание в будущем.

Трубку сняли на удивление быстро, буквально после первого же гудка, и тут же Банда услышал взволнованный и громкий голос Настасьи Тимофеевны:

- Алло, алло! Кто это? Алинушка, это ты? - она дунула в трубку, будто убеждаясь, что телефон работает. - Отвечайте же! Алло!

Банда просто не успевал вставить слово во взволнованную скороговорку женщины и только теперь, улучив мгновение, отозвался: