Андрей Воронин - НАПЕРЕГОНКИ СО СМЕРТЬЮ

- Вот так-то лучше! - выпил свою рюмку Владимир Александрович. - Ладно, я забираю свои слова обратно. Допустим, ты женишься не на генеральской дочке с квартирой в центре Москвы, а просто на любимой девушке. Но что дальше?

- В смысле?

- Почему ты не думаешь о ней?

- Да я каждую секунду о ней думаю…

- Э-э, знаю я, о чем ты думаешь! А о ее будущем, о ее учебе ты подумал? Вот пойдут дети, пеленки-распашонки… Ты будешь дома сидеть или ее заставишь?

- Надо будет - буду сидеть.

- Буду сидеть! Как же!.. Да ты пойми, Александр, я и не против, в принципе, но ей еще рано замуж. Пусть доучится…

- Свадьба все равно не получится раньше, чем Алина закончит университет…

- Да я про аспирантуру. Ей сулят большое будущее в юриспруденции, ты хоть это понимаешь?

- Я все понимаю, Владимир Александрович Но ведь мы любим друг друга, и вместе нам будет легче и проще добиться всего остального.

- Может быть, может быть… - отец девушки как будто задумался над словами парня, и Банда на какое-то мгновение почувствовал, что еще не все потеряно, что может быть… Но как только генерал снова заговорил, надежды развеялись:

- В общем, так! Это ее первая любовь, она бывает ненадежной. Сам знаешь.

- Алина - тоже моя первая любовь.

- Ну, вот, тем более! Ей всего двадцать два, и времени впереди еще предостаточно. В общем, погуляйте пока, подумайте, а годика через два, после аспирантуры, мы с вами снова встретимся и все обсудим. Согласны, молодой человек?

- То есть как? - Банда был совершенно растерян и подавлен. Он, честно говоря, не ожидал такого поворота событий.

- А вот так. Не время еще. Рано ей. Подождите, если любите друг друга. Ничего с вами не случится.

Банда чувствовал, что что-то здесь не так. Владимир Александрович избегал встречаться с ним глазами, менял тактику, переходя от оскорблений к уговорам, и явно что-то не договаривал.

Интересно - что?

Мгновенно прокрутил Банда в памяти весь их разговор и вдруг понял, что именно думал о нем сейчас Алинин отец. Он покраснел до корней волос и дрожащим от обиды и гнева голосом спросил:

- Владимир Александрович, ответьте мне, только откровенно, на один вопрос.

- Да, конечно, - глаза генерала суетливо забегали, и Банда понял, что попал в точку. И это вдруг придало ему сил и решительности.

- Скажите честно, вы считаете, что я - просто не пара вашей дочери?

Владимир Александрович испуганно взглянул Банде в глаза и тут же отвел взгляд, и парень понял окончательно, что не ошибся.

- Нет, ну что вы, молодой человек!.. - генерал почувствовал, что врет неубедительно, и тут же снова стал генералом. - А, черт! Да в конце концов! Да!

Кто ты такой? Несчастный старлей, да и то отставной! У тебя все позади. Твоя жизнь кончена.

Сдохнешь как-нибудь на своей идиотской работе, и никто о тебе даже не вспомнит. А у Алины - большое будущее. Она моя единственная дочь, и я подыщу ей предложение получше твоего. Теперь ты все понял?

- Да, спасибо, все. - Банда поднялся, понимая, что разговор окончен, и направился к двери, но вдруг остановился и обернулся. - И все же, смею вас уверить, вы ошибаетесь. Вы убиваете сейчас не только меня. Вы делаете больно и вашей дочери.

Ведь мы действительно любим друг друга и все равно будем вместе.

- А это мы еще посмотрим. Завтра же я сообщу вашему начальству, что мне нужна смена телохранителя.

- Даже так?

- Так. Надеюсь, больше мы с вами не увидимся.

- Увидимся. На нашей с Алиной свадьбе.

- Пошел прочь, щенок! - гневно закричал Владимир Александрович, и Банде показалось, что отец Алины сейчас его ударит. Кровь закипала в парне, горячими волнами ударяя в голову. Он готов был убить этого безумца, этого слепого, не ведавшего, что творит, человека. Но Банда вовремя вспомнил, кто перед ним.

"Не хватало еще ударить Алининого отца!"

Сашка резко развернулся и пошел прочь из кабинета.

В прихожей, сидя на маленьком диванчике, тихо плакала Настасья Тимофеевна. Завидев Александра, она вскочила и бросилась к нему:

- Отказал?

- Выгнал. Завтра он потребует, чтобы меня сменили.

- О, Боже!

- А где Алина, Настасья Тимофеевна?

- Она у себя. Мы слышали обрывки вашего разговора…

- Она плачет?

- Пусть пока поплачет, Саша, не трогай ее сегодня.

- Ох, Настасья Тимофеевна!

- Держись, сынок, всякое в жизни бывает.

Главное - не сдаваться, и все образуется!

- Знаете, вы просто замечательная женщина, Настасья Тимофеевна.

Банда почувствовал непреодолимое желание обнять мать Алины за плечи. Он бы мечтал иметь такую маму или бабушку. Но, к сожалению, жизнь его сложилась иначе.