Cassandra Claire - Draco Sinister

— Гермиона — нет, — прервала ее Джинни, покачав головой, но Гермиона уже не могла

остановиться.

— Джинни, я прошу тебя, я клянусь — это очень важно. Я никогда не обманывала его раньше, ты

думаешь, я стала бы это делать по пустякам?

— Гермиона! Заткнись! — взорвалась Джинни, но было уже поздно.

Дверь, перед которой она стояла, распахнулась и Гермиона, с чувством, что у нее внезапно исчез

желудок, увидела Рона, который с изумлением смотрел на них обеих. Позади него она увидела уже

знакомую комнату: стол, ряды книг, цветные окна — видимо, она совершила полный круг и снова

вернулась к библиотеке. И, судя по лицу Рона, стены вовсе не были звуконепроницаемыми.

— Так, — Рон переводил взгляд с Гермионы на свою сестру. — И о чем вы тут так орали?

105

— Я, — сухо сказала Джинни, — не орала.

Гермиона откашлялась. Такого ощущения она никогда в жизни не испытывала.

Дура.

— Ни о чем.

— Ни чего себе, ни о чем… — Рон отпустил руку, которой он придерживал дверь, и та тут же

широко распахнулась.

Гарри.

Позади него она увидела смутные фигуры Лупина и Сириуса, но даже не взглянула на них, что они

чувствовали, о чем думали — ей было все равно. Она смотрела на Гарри, но видела не его, а то, как

рушится хрупкий карточный домик, который она с таким трудом пыталась сохранить. Не может

быть…

— Ты обманула меня? — Гарри смотрел на нее с удивлением и возрастающим смятением. — Ты

обманула меня — в чем?

***

— Ты в этом уверен? — спросил охранник, с удивлением глядя на юношу, стоявшего перед ним.

Его лицо было знакомо по изображениям в Ежедневном Пророке, сходство было несомненным. Но

снимок не мог передать ни его холодного, жесткого выражения. Ни страха в его глазах.

— Я абсолютно уверен, — ответил юноша тоном, свидетельствующим о высочайшей степени

упрямства. Несмотря на то, что день был вовсе не холодный, а он завернулся в дорожную мантию

длиной до пола, зубы его постукивали. — Мне же разрешили, верно?

— Ну, конечно, но…

— Вы будете наблюдать?

— Да.

— Так пустите меня!

— Хорошо, — сдался волшебник и поднял свою палочку.

Замок на тяжелой железной двери запирал сразу несколько волшебных камер, и требовалась

целая последовательность заклинаний, чтобы отпереть его.

Процесс этот занимал некоторое время, и побледневший юноша нетерпеливо наблюдал за ним.

— Уже? — спросил он.

— Да, — произнес охранник и толчком отворил дверь. Не взглянув на него, юноша прошел внутрь,

и дверь закрылась. В этот момент она стала прозрачной — охрана могла наблюдать, что происходит

внутри, тогда как те, кто находился там, никаких изменений не замечали.

Несколько секунд глаза Драко привыкали к сумраку камеры. В ней не было ни окон, ни ламп.

Светились сами стены — бледно-синим фосфорным светом. Они освещали маленькую квадратную

комнату с матрасом на полу и столом у стены. За ним сидел человек, держа на коленях книгу. Он

поднял голову на звук открывшейся двери и взглянул на Драко — холодно, расчетливо, хотя и с

некоторым удивлением.

— Я знал, что, рано или поздно, ты придешь, — произнес он.

Драко почувствовал, что его руки под мантией сжались.

— Здравствуй, отец.

106

Глава 6. Удачливые сыновья

юций Малфой медленно опустил книгу, которую держал в руках, однако не поднялся

навстречу сыну. Драко подумал, что он почти не изменился. Даже в тюрьме Люций сохранил

Л

большую часть своего подчеркнутого достоинства — он выглядел аккуратным и подтянутым в

простой серой одежде, казавшейся накрахмаленной.

— Драко, — произнес отец, наклонив голову.

— Я не ожидал, что они пропустят меня, — сказал Драко слегка сдавленным голосом.

— Я распорядился, чтобы они позволили тебе войти, когда ты придешь, — ответил его отец. —

Имя Малфоя все еще кое-что значит, несмотря на все, что ты и твоя мать сделали, чтобы его

уничтожить.

— То есть, ты их подкупил, — заметил Драко. — Это в твоем стиле.

Люций смотрел на него. Драко мимолетно задумался о том, что же видел в нем его отец,

изменился ли он.

— Иногда я спрашиваю себя, — произнес Люций. — Кого я вырастил? Неблагодарен ты или

просто глуп?

Он склонил голову набок, не отрывая взгляда от сына. Драко видел, как он крепко сцепил тонкие,

длинные пальцы своих рук, лежащих на коленях.

— Что ты скажешь, Драко?