Cassandra Claire - Draco Sinister

— Сейчас его нет, признаться, я не знаю, когда он вернется. Может, ему что-то передать?

Мгновение поколебавшись, Снэйп кивнул:

— Я тут подумал, может ему будет интересно, как я расшифровал те огненные письмена на стене

камеры, в которой… — он замолчал.

— В которой умер Люций? Можешь произнести это, Северус.

— В которой он был убит, — Снэйп протянул ей сложенный клочок пергамента. — Это заклинание,

изгоняющее демона.

— Ты имел в виду — вызывающее демона?

— Нет, именно то, что я сказал. Мне кажется, он пытался кого-то вызвать, ему не понравилось то,

что он увидел, и он решил изгнать его. Но неудачно. Мне кажется, что это заклинание было именно

для изгнания демонов, — но я не уверен — Сириус унес мою демонологическую литературу…

— Хорошо, — кивнула Нарцисса, протянув руку к пергаменту. После секундного размышления

Снэйп выпустил его из пальцев. — Я передам ему, когда он вернется.

— Прекрасно, — Снэйп откланялся и исчез.

Нарцисса мгновение посидела, глядя на пергамент, потом поднялась и, быстро пройдя через

гостиную, решительным Алохомора ! открыла дверь, ведущую в темницу.

Она никогда не любила эти бесконечные туннели под поместьем, а теперь она шла по ним одна,

ужасно уставшая и напряженная… — они показались ей просто ужасными. Она повыше подняла

свою палочку, пытаясь поярче осветить путь. И вот — ворота темницы.

Глубоко вздохнув, она толкнула их — от скрипа ржавых петель по спине пробежали мурашки — и

306

вошла внутрь.

Как она и ожидала, демон не спал, впрочем, она вообще не была уверена, спят ли эти создания.

Его вращающиеся красные глаза следили за ее приближением.

Встав напротив него, она без всяких преамбул сразу начала с главного:

— Демон, чего ты хочешь?

Его глаза удивленно распахнулись:

— А чего хочет узник? Свободы.

— Я не могу освободить тебя. Но могу отправить обратно в Ад.

На его искаженной мордочке появилось сомнение:

— А с чего бы тебе так поступать?

— Потому что я предлагаю тебе сделку. Я верну тебя в Ад, а ты окажешь мне небольшую услугу.

Лицо демона исказила безобразная дебильная улыбка:

— Сделка? Я весь превратился в слух.

***

Портключ выкинул Джинни, Рона, Гермиону и Бенджамина к стенам замка Слитерина. Гермиона и

Рон с трудом устояли на ногах, а Джинни и Бенджамин приземлились по-кошачьи грациозно.

Замок словно спал, и в этой тихой, дремлющей красоте, казалось, уснуло само время: гобелены

в узких каменных коридорах замерли, когда они поспешали вслед за Бенджамином, сквозь

распахнутые окна не доносилось птичьего щебета.

Сейчас в охране адмантиновой камеры не было нужды, ее собирались демонтировать, дверь

была распахнута и, шагнув внутрь, Гермиона едва не вскрикнула: стены были именно такими, какими

она видела их во время своего мгновенного озарения: синие.

Она едва замечала всю эту странную перевернутую тяжелую мебель, мерцающие гобелены —

мысль о том, что она, возможно, стоит в шаге от Гарри, разделенная с ним столетьями, повергла ее

в отчаяние; схватив за руки Рона и Джинни и едва попрощавшись с Бенджамином, она рванулась

вперед. Правда, Джинни все же успела поцеловать Наследника Гриффиндора в щеку, чем повергла

его в немалое смущение. Она повернула Хроноворот — и комната, гобелены, сияющие стены,

порозовевший Бенджамин — все исчезло в сером тумане…

Полет назад в будущее мало чем отличался от путешествия в прошлое, впрочем, на этот раз все

было не так плохо — снова холод и нехватка воздуха, но Гермиона цепко держалась за Джинни и

Рона, и, когда мир кувыркнулся и снова встал на ноги, они не разомкнули рук.

Она открыла глаза.

Та же комната — синие стены, поблекшие от времени и пыли гобелены, та же мебель. А

у дальней стены сидел Гарри. Он выглядел так же, как и в ее видении — весь в крови и ранах,

в разорванной одежде, со скованными за спиной руками, с полосатым от крови и сажи лицом — но

живой и совершенно потрясенный их появлением. Она перелетела через комнату и упала на колени,

обхватив его узкие плечи. Его разорванная рубашка, стоящая колом от запекшейся крови, царапала

ее пальцы. Она почувствовала, как он прильнул к ней всем телом, как уткнулся лицом в ее волосы,

как напряглись его мышцы — словно он пытался вырваться из кандалов и тоже обнять ее…

— Гермиона… — его голос дрогнул от удивления и недоверия, — Гермиона…