Cassandra Claire - Draco Sinister

— Мы здесь, директор. Но у нас мало времени.

Дамблдор склонил голову.

— Тогда давайте начнем.

***

Нарцисса прикрыла рот рукой.

— Ваши родители, — сказала она, поворачиваясь к Рону и Джинни, которые выглядели

так, будто их ударило током. Гермиона могла поклясться, что у Рона волосы встали дыбом.

— Мама и папа? — выдохнула Джинни, выглядевшая одновременно пораженной и испуганной. —

О, держу пари, они собираются убить нас.

Антон заволновался.

— Здесь не будет никаких убийств, — отрывисто сказала Нарцисса, и сделала неопределенный

жест, обращаясь к призраку. — Антон, сообщите им, что мы идём. Рон и Джинни, идите за мной.

Гарри и Гермиона, вы ждите здесь.

— Нет, — быстро сказал Гарри, — я тоже пойду.

— Ты подождёшь здесь, — сказала Нарцисса, в ее голосе прозвучала сталь. Теперь она

выглядела очень властной и, подхватив полы своей мантии, направилась к двери, Рон и Джинни

последовали за ней словно утята за уткой. Когда Нарцисса проходила мимо Гермионы, она сунула

что-то в широкий рукав мантии девушки. Гермиона удивленно посмотрела на неё, и заметила, что

Нарцисса улыбнулась ей краешком рта, затем она и Висли вышли. Гермиона и Гарри остались одни

в комнате.

Она посмотрела на него и увидела, что он стоит, опираясь одной рукой на стол. Он, казалось,

полностью погрузился в чтение одной из книг, которые она с Роном читала ранее, Гермиона

обратила внимание, что он держал её вверх тормашками. Девушка не знала, стоит ли ей говорить с

ним, поэтому посмотрела, что Нарцисса сунула ей в рукав.

Это было письмо от Снэйпа.

Гермиона поспешно села в ближайшее кресло и осмотрела письмо. Это был тяжелый свиток

бумаги, сливочного цвета, перевязанной зеленой и серебряной лентами.

— Гарри, — позвала она, и подняла письмо, так, чтобы он смог видеть его. — Это — письмо от

Снэйпа, насчёт зелья.

Гарри захлопнул книгу, но не двинулся с места.

— Так открой его, — сказал он равнодушно.

Она медленно потянула ленту, и развернув письмо, заполненное знакомым, плотным почерком

144

Снэйпа. Гермиона прочитала письмо один раз, потом с наивной надеждой еще раз.

Затем она протянула его Гарри.

Он медленно отошел от стола и выдернул письмо из её руки, затем отступил на расстояние

нескольких футов, прежде чем развернуть письмо и прочитать его. Она наблюдала за ним, когда его

глаза просматривали страницу, зная, что он читал там:

Мистер Малфой,

Я удивлён, что Вы тратите ваши летние каникулы, на изучение неизвестных зелий и их

противоядий. И я предлагаю, чтобы Вы выбрали какое-нибудь другое зелье предметом вашей

научно-исследовательской работы. Я знаю зелье, которое вы мне описали, хотя не представляю,

где вы могли столкнуться на его описание. Это очень старый рецепт и к тому же незаконный; я

нашел его в своих собственных материалах. Это так называемое Зелье Подвластия, или Omnia

Vincit Charm — от латинского выражения Любовь Побеждает Все.

Что касается противоядий, то единственное — это смерть либо человека, подвластного

зелью, либо объекта вынужденной привязанности. Итак, мой совет, лучше поищите какое-нибудь

другое зелье для вашего эксперимента. Свяжитесь со мной если вам будет нужна помощь с

выбором зелья.

С уважением,

Профессор Северус Снэйп

Гарри закончил читать в тишине, поднял голову, и мигнул.

— Вот именно так, — сказал он бесцветным голосом.

Сильным жестом, нехарактерном ему, он смял бумагу в кулаке и бросил её в пустой камин. Гарри

обернулся. Гермиона видела, как он весь напряжен, пересекает комнату и останавливается возле

книжного шкафа, не желая дальше двигаться по комнате.

Гарри стоял под витражом, сине-зеленые тени легли поперек его лица и белой рубашки. Он

посмотрел вверх, взглянул на нее, и Гермиона могла видеть, как он несчастен — Гарри, который

всегда, каждый день, был таким счастливым!

Это моя вина, мрачно подумала она.

Гермиона поднялась на ноги, но не подошла к Гарри.

— Это не так, — сказала она и ее собственный голос, показался ей слишком тонким. — Гарри,

если Снэйп говорит, что не знает противоядия, это вовсе не значит, что его нет. Он только говорит,

что он не знает, а он знает не всё. Я уверена, что есть выход. Должен быть.