Татьяна Форш - Как найти Феникса

– И я не вижу. Но это не значит, что ее не будет, – равнодушно дернул широкими чешуйчатыми плечами Змей. – Эти флибустьеры пустыни могут предсказать ее начало за несколько часов. Так что примем к сведению, а там будь как будет. Кстати, тебе ничего не надо? Ну, может, пить или есть? Но учти, в кустики только по расписанию.

– Есть в такую жару? – Я передернулась. – Вот от воды бы не отказалась. А что касается кустиков – их тут просто нет. Сказал бы уж лучше – за горку.

– Это не горки, а барханы! – терпеливо поправил Афон, выудил из сумки, перевязью висевшей у него на плечах, заманчиво булькнувшую фляжку и протянул мне. – Держи. Это вода, смешанная с соком барбариса. Гостеприимный Мухамед дал мне ее, предупредив, что этот настой очень эффективно и надолго утоляет жажду. А я пока пойду, поговорю о планах с предводителем каравана.

Я только кивнула, торопливо отвинчивая крышку. Пусть. Хоть настой, хоть вода, хоть чай. Лишь бы жидкое и вкусное…

Жадно припав к фляжке, я не заметила, как ушел Афон. Прохладная жидкость остудила мое горло и тело. Кажется, даже мысли, ленивые от бесконечного жара, перестали быть медленными и тягучими, как пастила.

Завинтив крышку, я бережно уложила фляжку рядом с собой на тюки и задумалась.

Мог Никита до меня достучаться? Мог. Наглядный пример тому – Мафаня. Мог сбежать? Тоже мог. Ну а если сбежал – что ему в царстве Пепельного делать? К тому же хоть и пугает Афон, да только Пепельного в обличье Ника я еще не видела ни разу. Значит, и горевать не о чем!

Остается только дождаться встречи!

Эх!

Не удержавшись, я сунула руку в вырез рубахи и выудила завернутую в тряпицу монетку. Может, она чего прояснит.

Блеснув на солнце, она заиграла древними письменами, будто красуясь и греясь в полуденных лучах. Я улыбнулась пришедшему на ум сравнению и крепко сжала ее в кулаке. Косясь на Борьку, без умолку говорившего что-то флегматичному соседу по упряжке, я тихо спросила:

– Монетка, скажи, а человек может с другим человеком через зеркало связь держать? Через обычное.

«Решила практической магией заняться? Давно пора! А то сила есть, а ума не наросло!»

Вот язва!

– Да нет! Просто сегодня в зеркале мне привиделся муж.

«А-а-а! Чего хорошего сказал?»

– Да много чего! Но главное сказал, что встретимся скоро!

«Ну и что тебе в этом не нравится? Или поделиться хорошей новостью захотелось?»

– Да… нет! – снова начала я, но монетка меня перебила.

«Ой, какие вы, молодые, непостоянные, просто жуть! Ты уже определись – да или нет, а потом говори!»

– А тут другого ответа и не получится. И да, и нет – в равной степени выходит! Вот и хотела спросить – радоваться мне этой весточке или опасаться чего?

Монетка помолчала и глубокомысленно выдала.

«Тот, кто спасает, тот и защищает. Чего тут бояться-то?»

– Это ты сейчас о Нике?

«Это я вообще! Я же не астрологический прогноз на сутки, я вас в лицо не знаю и на характер не определяю. Кто меня на ладони держит, тому я в жизнь заглянуть и смогу. Какие образы приходят, их и рассказываю».

– Значит, все будет хорошо и бояться нечего? – Ну вот! Я же знала!

«Хм… ну, как сказать! Если в ближайший день тебя не съедят – тогда точно все будет хорошо!» – заявила коварная валюта и, как по сценарию, замолчала.

– Че-е-го-о-о-о? – взвыла я в голос, но ответа не дождалась. Точнее, дождалась, но совсем не от того, от кого хотела.

– Не веришь?! Мамой клянусь! Так все и было! – переключился на меня Борька, решив, что я сомневаюсь в его рассказе о каких-то супергеройствах. – Как ветер долетел! Эй, друг, а ты мне веришь?

Мул лениво покосился на меня и, равнодушно махнув хвостом, продолжил путь.

Я только и смогла выдавить:

– Да верю я, верю!

Борька благодарно фыркнул и продолжил что-то нагло врать мулу. Благо тот ответить не может. А если бы даже мог, мне кажется, все равно бы ничего не ответил рыжему болтуну, случайно оказавшемуся в его упряжке. Впрочем, сейчас мне было не до них. Я покатала в руках монетку, надеясь на продолжение разговора.

– Что значит съедят? Мы попадем к гулям? К людоедам? К пустынным волкам? Если, конечно, такие имеются…

Вот только коварной кругляшке мои вопросы были до лампочки. Даже пугание Чуром не возымело действия.

Зараза пятикопеечная!

Вернувшись, Афон нашел меня за занятием «придумай ругательство поядренее». Запрыгнув на телегу, он поинтересовался:

– Чего случилось? Совсем солнышко голову напекло? Или опять с медяками решила по душам поговорить?