Александр Беликов - Анфиса

Яга встала и хлопнула меня по плечу, почти так, как делали мы с Венькой: сильно, но не больно. Затем вынула из шляпы деньги, положила, не считая, в карман и сказала:

– Ну что, Васька, пошли.

И тут я почувствовал, что не всё так просто. Опять попахивало тем самым высшим разрядом магии внушения, который не замечаешь и когда все чужие мысли как свои собственные воспринимаешь! Василиса, похоже, ничего не замечала, но я‑то присутствовал при допросе барыги и сейчас со стороны ощущал подобное воздействие на Василису. Меня столь наглый поступок Яги возмутил, но я постарался сдержаться и стал действовать медленно и незаметно. Против магии внушения у меня имелось только одно заклинание, которое я сам и придумал, сражаясь с Кащеем, поэтому выбирать не приходилось. Мысленно надел себе на голову невидимую каску и сказал:

– Секундочку, небольшая неувязочка получается, ведь я не давал согласия на то, чтобы Василиса принимала должность Яги.

– Да ты‑то тут при чём? Я же не тебе пост передавать собираюсь. Васька, объясни ему.

– А что тут объяснять, отпуск закончился, и всё завершается, – печально сказала Василиса.

– Почему ты так решила, ведь у нас ещё тринадцать дней осталось, – осторожно продолжил я.

– Вот такое это несчастливое число: была чёртова дюжина, а не осталось ничего.

Меня ответы в форме загадок стали утомлять:

– Слушай, я ничего не понимаю, ты можешь мне объяснить толком?

– Помнишь, я в первую нашу встречу в избушке тебе сказала, что собираюсь принимать от бабушки Веры должность хранителя Заповедного леса? И совсем недавно говорила, что чувствую разлуку, вот время и настало.

Может, в другой ситуации я бы и стал действовать иначе, но после её слов я абсолютно точно убедился, что на моих глазах Яга манипулировала сознанием моей жены почти так, как поступала с барыгой или шатуном Лёшей, и при этом Василиса лишь покорно со всем соглашалась! Лезть в голову к моей любимой, чтобы снять поставленный блок, я не решился – не тот уровень знаний, ведь при работе с мозгом так напортачить можно, что ни одна психбольница не разберётся, поэтому и продолжил действовать силой убеждения:

– Ты же мне сама говорила, что волшебник, когда видит будущее, должен использовать полученные сведения, чтобы предотвращать нежелательные события, а не мириться с ними.

– Сашок, да ты‑то что так волнуешься? – уж слишком бодреньким голосом вмешалась в наш разговор Яга. – Ведь тебе останется Анфиска. Любит она тебя просто до опупения! Баба она страстная, а теперь ещё и красивая! Женишься на ней, и вуаля! А Василисе пора делом заниматься, погуляла, и хватит.

Меня эта речь разозлила ещё больше – надо же, баба Вера всё решила за нас, разложила по полочкам – кому и что делать. А ведь именно эти приготовления Яги почувствовала Василиса, именно из‑за них ей пришлось скрепя сердце готовить Анфису мне в жёны, чтобы не разрушилось пророчество Пелакина. И всё только потому, что кое‑кому захотелось пожить в своё удовольствие, проматывая сто лет назад заработанный капиталец. Я посмотрел на Василису и накрыл её моим заклинанием прозрачной каски, а Яге спокойно сказал:

– Верочка, ты забыла самое главное – хранитель Заповедного леса должен быть одиноким, и самое главное, он не может никого любить. А Василиса не одинока, так как является моей законной женой, а что самое главное, она меня любит.

Мне показалось, что после моих слов с Василисы будто пелена какая‑то спала:

– Да, бабуля, а ведь точно, не получится у меня стать Ягой сейчас.

– Что значит – не получится? – заволновалась баба Вера.

Я почувствовал, как волшебные щупальца ментальных заклинаний поочерёдно заскользили по нашим мысленным каскам, но внутрь пробраться не смогли.

– А то и значит, не примет меня Заповедный лес как хранителя, ведь ему нужна одинокая и свободная женщина, и как я могла такое забыть?

– Что значит не свободна? Я сейчас своей властью отменю ваш брак. Тоже мне, преграда нашлась! Только скажи!

– Вот тебе мое слово: я люблю Александра, он мой муж, и разводиться с ним я не собираюсь.

– Любишь? После того, что он с Анфиской вытворял? Да этот охальник тебе почти рога наставил! Несколько раз с ней целовался, сама подглядывала!

– Я тоже видела – чисто дружески и для сотворения заклинания – не измена нисколько. Ещё раз повторяю: я его люблю и бросать не собираюсь.

Баба Вера какое‑то время помолчала, она явно оказалась обескуражена неудавшимся внушением, но виду не подала, стараясь держать марку: