Александр Беликов - Счастливые варежки (СИ)

Один раз, зимой, у нас со свояком выдался великий праздник — наши жёны собрались вместе в санаторий съездить. А так как брать нас с собой они никакого смысла не видели — всё равно станем водку пить вместо лечения, то и придумали нам работу на весь отпуск — сделать косметический ремонт в квартирах — у нас и у свояка. И чтобы мы здесь не пьянствовали, они (вот заразы) нам еды на месяц вперёд наготовили и материалы для ремонта заранее закупили, а деньги изъяли подчистую — даже заначками не погнушались, и ведь знали, оказывается, где прячем! Проводили мы наших жён, всё чин-чином: посадили на поезд, ручками помахали и пошли ко мне домой. Сели на кухне и принялись выворачивать карманы на моей старой одежде — считать жалкие копейки, вроде бы и праздник, а настроения никакого: рублей пятьсот мелочью только и набиралось, откуда же тут радости взяться? Тут-то свояк мне и предложил:

— Пойдем, хоть пива напоследок попьём и после этого сразу за ремонт примемся, а то не успеем к их возвращению.

— Хорошо, — ответил я, — только мне надо варежки строительные купить, брезентовые. А то у меня от этих смесей и растворов кожа трескается аж до мяса.

— Пива попьем, а на обратном пути зайдём и купим тебе перчатки. Сразу стало понятно к чему он клонит: чтобы пива побольше вышло, поэтому пришлось возразить:

— Вот уж нет: сначала магазин, а потом всё остальное, а то я тебя знаю: если начнём с пива, то денег точно не останется! Так и поступили: купили мне строительные брезентовые варежки и пошли сделать прощальный глоток свободы. Наша пивная «Кафе Тупичок» — только название, а на самом деле — это огороженная бетонным забором территория прямо под открытым небом позади магазина, внутри ограды — палатка, где пиво отпускают, и самодельные столы из досок — вот и все удобства. Пока шли мы к нашему излюбленному «Тупичку», у меня так руки замёрзли, что даже карманы не спасали — перчатки мне жена из принципа второй год не покупала, сетуя на то, что всё равно их потеряю — две пары только-то и посеял, а у неё уже вон какие выводы! Заказали мы пиво «с подогревом», пьём, а руки у меня всё никак не отогреваются, не выдержал я такой пытки холодом и надел мои новые брезентовые варежки: всё не так зябко, и ведь подействовало: и двух минут не прошло, как уже согрелся! Пили мы наше янтарное счастье, сухариками закусывали — и с каждым глотком становилось всё лучше и лучше! Тут к нам какой-то щербатый парень с двумя кружками пива подошёл и спросил у меня:

— Ты чего это на грабли напялил, со стройки сбежал что ли? — и заулыбался так матерно-матерно, а я возьми да и ляпни в ответ:

— Не угадал, это у меня счастливые варежки. Когда я их одеваю, у меня в жизни всё налаживается, всё сбывается-исполняется и во всём везёт!

— Врешь ведь?

— Да зачем мне тебе врать? Вот вчера, например, меня жена доставала, а я прежде чем спать ложиться взял и надел варежки! Так сегодня с утра жена встала и уехала в отпуск, одна, без меня.

— Подумаешь невидаль, — ухмыльнулся недоверчиво щербатый.

— А ещё, она перед отъездом все деньги из дома выгребла, все заначки нашла! А я опять варежки надел, и вот мы уже со свояком денег наскребли и пиво пьём. Да когда я в этих варежках, мне во всём удача улыбается — факт!

— Может тебе и в карты везёт? — спросил парень и опять скривил щербатый рот в хитрой улыбке.

— Да хоть и в карты! Я к тому времени уже три кружки выпил, так что мне уже всё по колено было, а не только море, а парень-то сдуру подумал, что на лоха нарвался: это всё по его хитрой морде читалось, как по букварю.

И он так вкрадчиво мне и предложил:

— А что, давай с тобой прямо сейчас сыграем в очко? Только я меньше чем на сто рублей не играю. Слабо?

— Легко! — ответил я, — у нас как раз сто рублей мелочью осталось. Свояк меня локтем толкнул и в ухо зашипел, что надо пива на последние деньги брать, а не в карты дуться, но я его уже не слушал.

Сыграли раз — я выиграл, удвоили ставки — опять моя взяла, после десятой раздачи деньги у щербатого закончились, и стал он такой грустный, что хоть вой! Наверное, колода у него была краплёная, но это его не спасло, а чтобы утешить парня мы ему ещё пару пива взяли и себя не забыли. Тут подошёл к нам какой-то совсем молодой пацанёнок лет двадцати — не больше и говорит: