Дмитрий Смирнов - Кузнецова и лучики добра

– Плохой, – уверенно сказала Рина.

– Ну привет, я всё-таки участвую в разговоре о добре и зле, – развёл чистыми уже руками Дон, – да ещё практически над трупами поверженных врагов. Если у тебя есть претензии к троллям, то давай не прятаться за «плохое» и «хорошее». Ребята, помогите девушке определиться с чувствами в отношении вас, – обратился он к троллям, загораживая своим телом солнце и увеличивая тень на кухне.

Са’аш неуверенно посмотрел на Дона и сказал, обращаясь к Рине:

– Ты чувствуешь обиду?

– Да ещё какую! – вспылила девушка.

– Тебе кажется, что мы тебя обманули? – проникновенно сказал тролль.

– Ещё бы! Я думала, вы хотите мне помочь.

– А Дон тоже хочет тебе помочь? – вставил Ми’иш.

Рина снова почувствовала, что пол пещеры уходит из-под ног.

– Ой, молодцы, – засмеялся Дон, аккуратно подхватывая девушку под локоть и одновременно делая шаг в сторону, снова открывая солнечным лучам доступ к троллям. Значит, ты обижена и тебе хочется отомстить троллям, а не наказать их. Я на них не зол, поэтому порча скатерти меня вполне устроила! Скорее, раздосадован, что переоценил твою самостоятельность, но это не повод для самоистязаний. Реши, что вернёт тебе чувство справедливости, сделай это – и пойдём.

– Я?

– А кто тут пострадавший? И мне кажется, ты вполне дееспособна. Кстати, так и не спросил: ты-то хороший человек?

Са’аш тихо, но довольно хрюкнул в углу. Подумав какое-то время, Рина подошла к троллям и сказала:

– Отдайте четыре су.

Путники перешли мост, и местность вокруг постепенно становилась всё более и более зелёной. Складывалось ощущение, будто кто-то выжег или выел всё живое вокруг моста, и теперь природа возвращалась обратно. Фёдор увидел траву и начал плавно сворачивать с дороги. Дон, заметив это, замедлился и дал животному поесть.

Рина сидела верхом и о чём-то усиленно размышляла.

– Тебя не волнует, что произошло? – поджав губу, поинтересовалась она.

– Пожалуй, нет, – задумался Дон. – Спасибо, что спросила.

– Ты не хочешь об этом поговорить?

– Ах вот оно что! Так и говори: «Я хочу поговорить».

– Ну а ты-то как?

– Я всегда готов поддержать разговор.

– Что не так с троллями? Почему ты мне помогаешь? Почему мы ищем именно единорога? Добро и зло ещё это. Ну и наконец, что такое фаллус? – выпалила Рина одним махом, получив разрешение.

– Так много вопросов! Можно подумать, что тролли – просто садисты и им нравится, когда другой человек испытывает боль. У троллей нет собственной эмоциональной жизни, и они «торчат» на чувствах, присасываясь к другим, но не могут ничего дать взамен, потому что нечего – кроме перехода через мост, метафорически говоря, хотя он им тоже не принадлежит. Чтобы получить эмоции от людей, их надо сначала расшевелить, что тролли умеют делать прекрасно. Видишь, тебя растормошили – и сколько сразу вопросов появилось! Троллям интересен сам процесс дёрганья за ниточки души, им кажется – возможно, совершенно справедливо, – что это и есть сама жизнь, которой им так не хватает.

– Так они не питаются слезами девочек?

– Думаю, радость их тоже устроит, но слёзы вызвать проще.

– Они выглядели такими милыми, а оказалось, что обманывают. Что, теперь никому нельзя верить?

– Я бы сказал, что доверять можно тому, с кем ты предварительно договорился, до тех пор, пока он тебя не подвёл. По крайней мере, при нарушении контракта обман будет очевиден.

– А как же доброта? Ты не веришь в доброту?

– Верю, но ещё больше – в честность. Если человек (или тролль) и добр, и честен, то с ним можно прекрасно пообщаться и выяснить, на каких это, собственно, основаниях его благорасположение вдруг снизошло именно на тебя.

– Но есть же просто доброта, наверное.

– Есть, есть. Бывает мотив что-то давать и не просить взамен. Если он приемлемый, это называется доброта.

– А ты добрый?

– Думаю, что нет, – пожал плечами Дон.

«Как же так?!» – пронеслось в голове у Рины. Девушка собралась уже было запаниковать, но вспомнила о важном уточнении.

– А честный? – спросила она.

– Думаю, что да.

– Ну хорошо, раз так, то что тогда тебе от меня нужно?

– Твоё активное участие в поисках.

– Я имею в виду, зачем ты мне помогаешь? Если ты мне действительно помогаешь, конечно!

– У меня контракт с отцом.

– Какой?

– Не могу этого сказать.

– А как же твоя честность?

– Это наше с ним дело, – пожал плечами Дон.

– Деньги?

– Нет.