Любовь Хилинская - Ведьма в горошек

Достав заранее заготовленную книжку о приключениях ведьмы, я настолько увлеклась чтением, что пропустила момент, когда мой нежданный попутчик проснулся и принялся с интересом меня разглядывать.

– Ветвистые? – с интересом подмигнула ему.

– Что? – хрипло каркнул он, удивленно округлив глаза.

Его заспанное лицо выражало неподдельное недоумение, а я мысленно потешалась, хихикая над недотепой.

– Рога, – с самым невинным видом ощупала свою голову.

– Какие рога? – парень даже вжался в спинку кресла, стремясь оградить себя от умалишенной, то есть меня, девицы.

– Ну, мои рога, – пояснила я туманно, – вы ж так глядите, что впору заподозрить, что они не просто есть, а уже прошибают крышу дилижанса.

С этими словами я подняла лицо вверх, будто ожидая увидеть дыру в потолке. Парень сделал также, а потом ругнулся:

– Тьфу, ведьма!

Отвернувшись к окну, он сделал вид, что вновь уснул, а я, тихонько хихикая, так и сидела, пялясь на парня, потом на дорогу, предвкушая, как скоро окажусь в столице, потом вновь углубилась в чтение. Надо ж выяснить, что там с той ведьмой, поступит или нет на учебу. Да и любовь у ней там приключилась нешуточная, да не абы с кем, а с самим ректором! Полкниги он ее добивался, потом она влюбилась, а он обиделся. И она стала его добиваться. Ну неужели ж маги дураки такие? Согласна девка – так хватай ее быстрее. Ведьма, опять же, а нас мало осталось. Я даже в некоторые особо волнительные моменты шипела, чем вызывала косые взгляды от подсевших на станции пассажиров, но больше до столицы происшествий не было.

Выгрузив нас на станции, возница лихо свистнул, щелкнул кнутом и погнал лошадей в загон, отдыхать, а мы все отправились кто куда.

Я вертела головой – ну надо же, какие тут дома огромные! Некоторые этажей в пять или шесть, да не бревенчатые, как избы у нас в деревне, а сплошь каменные, с фигурками на балконах, с козырьками над входами. Да и садики были разбиты у дороги красивые, с цветами яркими. У нас тоже был свой сад, но росли там только полезные травы и деревья, которые шли в ведьминские зелья или целебные отвары. Простых цветов мама никогда не выращивала, считая это глупостью и пустой тратой времени, а я только сейчас осознала, как красиво просто любоваться теми же розами или маргаритками. Домой вернусь – непременно высажу цветы, буду приобщать мать к столичной моде.

Так, первым делом, конечно, надо где-то оставить саквояж, а потом можно и по городу погулять. Есть хотелось сильно, а потому я повертела головой, увидела трактир у дороги с многоговорящим названием «Усталый путник» и рванула туда, придерживая шляпку от ветра. Мостовая на проезжей части была выложена крупными камнями, а на пешеходной помельче, и каблуки моих новеньких ботиночек стучали по ней звонко и бодро. Сейчас перекушу, прочитаю адрес в записке и отправлюсь искать мага.

С этими мыслями я отворила тяжелую дубовую дверь. Звякнул колокольчик, извещая о моем приходе.

Внутри трактир оказался именно таким, как я его представляла – круглый зал с бревенчатыми стенами, деревянная барная стойка, за которой стоял высокий мужчина с бородой и огромным животом, с еле налезшим на него белым фартуком, деревянные же столы и стулья возле них.

– Здравствуйте, – пискнула я, оробев от вида трактирщика.

– Приветствую, – пробасил он, протирая высокий пивной стакан. – Какими ветрами занесло юную ведьму в мою харчевню?

– Поесть бы, – я подошла поближе к стойке, крепко сжимая в руке ручку саквояжа.

– Издалека приехала? – спросил трактирщик, приказав куда-то вглубь кухни принести жаркое и сбитень.

– Издалека, – я вздохнула, устраивая свою ношу на стул, еле оттащив его с места. – Деревня моя Великие Луки называется.

– Слыхал о такой, – важно кивнул мужчина. – Зачем же пожаловала? На учебу, поди, собралась?

– Не, – помотала я головой, усаживаясь за стол недалеко от стойки. – Здоровье поправлять.

Трактирщик крякнул удивленно.

– Эт ты зря, девка, тут таким отродясь никто не занимается, наоборот, только ухудшают. Город большой, ик..ик… – я подумала, что он заикал, но нет, – икалогия какая-то, говорят, страдает.

– Это что ж за зверь такой, икалогия? – я вытаращила глаза.

– Шут ее знает, – пожал тот плечами. – Только от нее и мухи мрут даже. Вот в прошлом годе сдох у меня пес, и что?

– Что? – я аж подавилась куском мяса, которое успела уже водрузить в рот.

– Знамо что – в другие года б его мухи облепили разом, а тут прям ни одной! Икалогия! – Он поднял назидательно вверх палец. – Гляди, и мы скоро передохнем тут, как собаки. Маги-то в своей Академии, поди, зелья всякие варят, вот от них и идут испарения. Кудыть они потом эти зелья выливают? Не знаешь? А я скажу – под ихней академией река течет, вот туда и выливают. А мы потом эту дрянь пьем и болеем. Ить, раньше я мог жбан пива высосать, и ничего! А теперь две-три кружки! – он жахнул вышеупомянутой посудой об стойку. – Выпью и спать хочется.