Николай Шмигалев - Последний богатырь

А может это письмо не Свистославу, а какому-нибудь другому князю?

Ну что же, мои дорогие, не буду больше интриговать. Давайте сообща раскроем крапленые карты этого субъекта.

Старший дьяк официального протокола известный нам под агентурным псевдонимом как Архистрах Плутархович, на самом деле являлся секретным «шпионолазутчиком» одного из враждебных славной Рунии государств, по прозвищу Архиплут. После блестящего окончания иезуито-массонской разведшколы в секретных бункерах Крёстного Папани, новоиспечённый «учитель словесности» получил разнарядку на наиболее ответственный участок работы и, обзаведясь правдоподобной легендой прикрытия, прибыл в рунийский стольный град, обучать грамоте боярских недорослей, полудорослей и передорослей. Несмотря на то что, недоросли ни в какую не хотели учиться, а, передоросли, в силу своего переходного возраста нестерпимо хотели жениться, их новый «педагог» своей квалификацией и старанием до того преуспел в этом неблагодарном деле, что уже совсем скоро оказался в непосредственной близи от великого князя Свистослава Златоглавого, на нынешней должности, связанной с различными «гоSSекретами» и «воеNNтайнами».

Этот опытный «крот» своими ненавязчивыми подсказками «помогал» князю и его приближённым принимать « архи важные» для государства решения. Так, по его совету, был предпринят ряд кардинальных мер, для обогащения княжеской казны. Такими мерами явились многократное повышение объёмов производства, а с ними и продажи, сорокаградусной водочки алхимичившим из любви к искусству в княжеских подвалах ключником Менделаем, а также монополизация властью продажи уже скрученных самокруток, свёрнутых цигарок и расфасованной в газетную бумагу махорки, производство которых также было поставлено на поток. И хотя проку от этих мер для вечно полупустой казны было на самом деле немного, зато иллюзия улучшения ситуации в стране заметно окрепла. Ведь серая жизнь в залитом глазу неприхотливого народа и, чего греха таить, властей тоже, виделась в гораздо более розовых оттенках. Такие же «побочные эффекты» как поголовное молодецкое пьянство, отягощаемое бодрящим табакокурением, и следующая за ними деградация руничей, вырождение потомственных богатырских родов, князем в расчёт абсолютно не брались, потому что эти «расчёты» и «отчёты» до него попросту не доходили.

Также, благодаря потугам старшего дьяка, как мы уже с вами знаем, было убрано, как он и иже с ним считали, последнее препятствие, стоявшее надёжным заслоном для всей земли рунийской – богатырь Светлогор Миротворец. Именно его, по приказу лорда, дьяк порекомендовал князю в качестве посыльного за легендарным Златорезом. И вот, казалось бы, когда «горизонт чист», рунийские витязи окончательно и безвозвратно «закончились», и самое время начать делёжку богатой ресурсами и закабалёнными рабами земли, откуда ни возьмись появился этот деревенский «самородок» и чуть всё не испортил. Благо Архиплут не первый год занимался интригами при княжеском дворе и изыскал возможность досрочно устранить опасность, отправив незадачливого богатыря Переборушку вслед за папашей. Сделав эдакий «ход конём», точнее пожертвовав двумя конями ради общего дела, дьяк-иезувер сразу же и написал на имя своего непосредственного начальника лорда Фосфора доклад, который мы с вами, по простоте своей душевной, сперва приняли за записку с чистосердечным признанием.

Теперь несколько слов о новом действующем лице.

Лорд Фосфор, с туманного Гордын-острова, являлся начальником одной чрезвычайно засекреченной ложи и имел в узком кругу агентурное прозвище Князь Тёмных Делишек. Но как говорится в их кругах – «плох тот фельдфебель, который не мечтает стать фюрером» – так и лорд Фосфор, хотел получить не просто прозвище Князя Тёмных Делишек, а высоченный титул Князя Тьмы со всеми вытекающими привиллегиями и последствиями. Для этого ему необходимо было затушить нестерпимо яркий Свет на востоке, в ненавистной ему славной стороне.

Естественно, как гранд-мастер интриг экстравысокого класса, он делал это не своими руками, а подбивал всякую шушеру: то басурман взбаламутит, то горных троллей, орков и гоблинов снабдит оружием, то креслоносцев с шельмоносцами уговорит идти с креслово-месячными походами на «язычников», а то, как в последнем случае, Плутву, усиленную «консервными» орденами, на Рунию науськает. Если бы не эти треклятые рунийские воины: ратники и дружинники, весёлые казаки и бедные гусары, солдаты и матросы (в разное время по-разному звали руничи своих защитников), а особенно эти непробиваемые и, что самое обидное, неподкупные патриоты, богатыри рунийские, благодаря которым родилась обидная поговорка – «И один рунич в поле воин» – давно бы утопил в крови лорд Фосфор эту дикую языческую Рунию, со всеми её хранителями великой древней культуры. И ведь что характерно, сколько не очерняли его подчиненные борзописцы, переврушки и шептуны доблесть руничей, сколько не переписывали летописи, притягивая за уши искажённые «из торы ческие» факты, не удавалось им истребить в рунийском люде память об их ужасном великом прошлом, лишить их глупой гордости и щенячьей любви к своей дикой, заросшей лесом, словно косматой бородой, родине. Дикари, одним словом. Хорошо хоть водочка на них положительно подействовала. В смысле, отрицательно на их генах сказалась, но в этом-то и был положительных аспект. Но у руничей всегда: на тысячу спившихся «плохишей», обязательно сыщется один «кибальчиш», который может всё испортить. А этого лорд Фосфор допустить не мог.