Адель Колуэ - Леди-попаданка

Старшая баронесса постоянно стонала из-за бедных зверюшек, но, это не сильно волновало Валент-Лину. Почему она должна переживать из-за животных и птиц, когда у самой в жизни такая беда? Юная баронесса видела, какими глазами смотрят на нее слуги, слышала, как Кирн Ан-Аксимандер утешал ее мать:

– Она взрослый человек! Она поймет…

Сколько Валент себя помнила, столько он командовал ратниками баронства Ле-Морте, а сейчас, этот старик, вставал в дозор вместе со своими дружинниками, чтобы, как он выразился: "хоть на воротах была вооруженная охрана". При этом, он тяжело вздыхал и с жалостью косился на нее. В такие моменты хотелось закричать:

– Что вам всем от меня нужно? Что вы ко мне прицепились? Пять дружинников на одни ворота – этого мало? Хотите я с ними постою? Им от этого станет легче?

Но юная баронесса, помня, что любой всплеск эмоций – это выброс магии, не позволяла себе нервничать. Ей приходилось постоянно пить успокаивающее зелье и надеяться, что когда-нибудь все нормализуется. Как? Да кто же знает? Например, найдется безумец, который не испугается ее дара, женится на ней и наведет, наконец-то, порядок в баронстве.

Мать вздыхала, что с таким настроем, Валент-Лина обречена остаться старой, одинокой девой, но сегодня пришла сама с этой дурацкой идеей, доказывая, что …

Единственным способом устроить жизнь им обеим было то, зачем они сейчас пробирались по узким тайным ходам замка.

Валент никогда не хотела уйти в служительницы храма, но и выходить замуж за какого-нибудь обнищавшие аристократа, или, не дай Боги, за простолюдина, ей тоже не хотелось…

Однако то, что задумала вдовствующая баронесса было подло, если не сказать больше…

Сегодня поздно вечером, практически ночью, к ним в ворота постучал путник с небольшим отрядом сопровождения. Молодой граф, которого застала в дороге непогода, рискнул укрыться и переночевать в “проклятом” замке Ле-Морте.

Вдова приняла его со всем радушием. Его людей отправила в казарму под охрану оставшейся стражи, а графа лично проводила в покои и подала горячего вина. Затем, она растолкала спящую дочку:

– Быстро приоделась и за мною, – всовывая в ее руку маленький бутылек с кровью процедила дама. Валент почувствовала эманацию крови даже через заклятие стазиса наложенное на фиал. – Граф, благодаря травам в вине, спит и ничего вспомнить не сможет…

– Зачем это? – пролепетала девушка, разум которой еще не проснулся, глядя на флакон.

– Сделаешь вид, что у вас была ночь любви: испачкаешь себе ноги и простынь, – нахмурилась вдова. – Утром, я ворвусь в спальню гостя и подниму крик. Графу придется взять тебя в жены… и навести порядок в баронстве…

Холодный сквозняк заставлял Валент-Лину ежиться и постоянно оглядываться. Ей казалось, что она слышит посторонние звуки из-за чего шла очень медленно. Её спутница, поглядывала на нее с тревогой, но молчала. Она была уверена, что раз юная леди направилась с ней, то она все поняла и полностью согласна с ее замыслом.

Вот, только у Валент в душе разливалась тоска. Она почему-то была уверена, что это добром не кончится. Девушке казалось, что они никогда не доберутся до заветной цели…

Но вот наконец вдова схватила ее за руку, останавливая возле одной из дверей:

– Сюда, – она с легким шорохом открыла её и втолкнула Валент внутрь. Та, споткнулась и пискнула. Гобелен, скрывающий потайную дверцу, колыхнулся. Женщина не собиралась ждать: ее рука потянула край завесы, приоткрывая проход для дочери…

Гость, не просыпаясь, пробормотал: “крысы”, – и метнул на звук кинжал, который перед сном разместил на прикроватной тумбе.

Лезвие тонкого клинка вошло в сердце девушки. От удара Валент-Лину откинуло обратно в потайной ход, а ее спутница от неожиданности захлопнула дверь…

От тихого, но резкого звука гость разлепил глаза. Он попытался рассмотреть, что его разбудило, но спальня была пуста. Юноша прислушался, однако и в комнате, и в коридоре, и во дворе замка стояла полная тишина…

– Показалось, – буркнул парень, а потом повернулся на другой бок и сладко засопел…

А в это время за толстой каменной стеной, в темном коридоре тайного хода Альма пыталась поднять дочь. Она упала на колени перед своей кровиночкой боясь прикоснуться к торчащей из груди рукоятке и причитала:

– Валент! Девочка моя! Ты же можешь! Спаси себя!

– Не хочу, – прошептала умирающая, подняв на мать, ставшие огромными на белом, тонком лице, зеленые глаза. – Я не хочу…