Денис Анисимов - Сын гадюки

– Змеи кусают только тех, от кого исходит угроза, – Тэхи произносила вслух то, что гадюка рассказала ей через взгляд, – они нападают первыми, чтобы избежать боли.

– Я же говорю, вы похожи, – шаман хитро взглянул на собеседницу.

– Намекаешь, что это про меня?

Уомбли кивнул и подмигнул змее.

– Вспомни тот день, когда умер Олучи. Что ты почувствовала?

Мать Чаушина задумалась, перебирая в памяти давно забытые эпизоды.

– Единственного человека, который меня любил, больше не стало, и это выглядело, как чья-то злая шутка, – Тэхи уходила все глубже в свое прошлое, ее голос начал дрожать. – Казалось, что я теперь совсем одна, среди врагов, которые только и ждут удобного момента, чтобы надо мной поиздеваться.

– И если ты будешь доброй… – подхватил повествование старик.

– Они увидят мою слабость и сделают мне больно, – Тэхи дрожала, вновь чувствуя себя маленькой и беззащитной девочкой.

– Чтобы избежать боли… – шаман мягко подталкивал собеседницу к главному выводу.

– Я атаковала первой, – Тэхи ненадолго замолчала, затем снова посмотрела ползучей гостье в глаза. – Ты прав, мы похожи.

Змея взбиралась по телу Тэхи все выше, обвила ее шею и положила голову на плечо.

– Меня ждут в саваннах, – сказав это, мать Чаушина встала с камня.

– А меня ждет обед, – шаман тоже встал и положил руку на живот.

Этот разговор состоялся за несколько месяцев до смерти Уомбли. Тэхи с гадюкой на шее отправилась в саванны. Вытянув голову вперед, змея указывала, куда именно нужно идти. Она быстро увела мать Чаушина с тропы, что куроки вытоптали, нося тела усопших соплеменников на ритуальную поляну. Это был единственный безопасный для людей путь. Отклонившись от него, Тэхи стало не по себе. Саванны поросли слоновьей травой, высота которой была больше роста среднего человека и намного больше, чем миниатюрная Тэхи. Потому люди так боялись этих мест: дальше вытянутой руки ничего не видать, кроме возвышающихся крон огромных акаций – единственного источника тени в Бескрайних саваннах. В любой момент на тебя прямо из зарослей мог прыгнуть лев или крокодил, а еще саванны кишели ядовитыми тварями: змеями, скорпионами, пауками. Чтобы познакомиться с этими существами ближе, гадюка и повела свою новую подругу в опасные края.

Выйдя на небольшую проплешину, где не росло вообще ничего, Тэхи ступила на сухую растрескавшуюся землю. Там ее уже ждали огромный черный паук и не менее здоровый скорпион.

– Мы знаем, кто ты. Ты – одна из нас, – передал безмолвное послание паук, забравшийся ей на руку. – А вон тот аллигатор – нет.

Тэхи повернулась и увидела в нескольких шагах от себя крадущегося аллигатора. Он уже раскрыл пасть, обнажив все белые зубы, чтобы вонзить их в человеческое мясо, но из высокой травы бесшумно выползла гремучая змея и укусила аллигатора в бок. Зеленая рептилия забилась в конвульсиях, затем распласталась по земле и перестала двигаться. Яд по венам дошел до сердца, парализовал работу желудочков, и кровь в его жилах остановилась. Мать Чаушина отчетливо осознала каждую деталь происходящего.

Змея подняла вверх хвост и потрясла погремушкой – в траве раздался удаляющийся шорох.

– Львы называют себя королями саванн, но боятся этого звука сильнее огня. Тебе бы тоже такой обзавестись, чтобы отпугивать мохнатых кошек. Мы надеемся, ты часто здесь будешь объявляться.

Вечером того же дня труп аллигатора нашел Уомбли и сделал из его зубов ожерелье для Чаушина, а Тэхи с тех пор начала изучать яды. Она узнала удивительную особенность токсичных веществ, о которой раньше куроки даже не догадывались: дело вовсе не в их составе, а в количестве. В каком-то смысле все яд, когда не знаешь правильной дозы. К примеру, если съесть целого бизона за раз, человек умрет. Разве что Гудэх, единственный среди куроки, кто способен пережить подобное, а потом еще и попросить добавки. Для всех остальных это верная смерть. В то же время небольшая порция жареного мяса бизона способна спасти от голодной смерти. То же самое можно было сказать и о ядах, которыми вооружились некоторые существа из Мира живых для защиты – при правильной дозировке они способны исцелять и спасать жизни.

Всего одна маленькая капля гадючьего яда могла убить человека в считаные минуты, однако десятая часть такой капли, разведенной в кружке воды, ставила на ноги безнадежно больного кровохарканьем. Это страшная болезнь, во время которой человек по маленьким кусочкам выкашливал свои легкие. До этого открытия местные знахари не умели лечить подобное.