Джон Робертс: Оружие и чародей

version="1.0" encoding="utf-8"?> humor_fantasy sf_fantasy_irony Джон Маддокс Робертс Оружие и чародей

Гарольд Ши и профессор Рид Чалмерс попадают в мир, где события Вергилиевой «Энеиды» — не миф, но реальность. Они оказываются в Карфагене, как раз тогда, когда там же оказался и Эней с троянцами. Царица Дидона, как и положено, влюбляется... но преградой её любви — воля богов. Как повернутся события — будет ли всё полностью «по мифу», или жизнь в очередной раз докажет, что она непредсказуема и не подчиняется никаким «сценариям извне»?

На этот раз во время перемещения из одного мира в другой цветовые пятна, в великом множестве возникавшие вокруг, почему-то меняли цвет. Сначала они были нежно-голубыми и давали отдых глазам, как это бывает при взгляде на безмятежно чистое небо на исходе спокойного летнего дня. Однако продолжалось это недолго. На голубом фоне замелькали пурпурные отблески, в которых чувствовалось нечто зловещее. Пурпурный цвет сменился кроваво-красным, а затем перешел в огненный, желто-оранжевый, и сразу стало жарко . Они обнаружили, что стоят на широком тротуаре, а желтые пятна сливаются в пламя, которое на сотни футов простирается к небу. От этого им стало еще жарче.

Даже сквозь рев пламени они расслышали какой-то неземной визг, протяжный гул, странные звуки, какие может издавать лишь привидение-плакальщица [1] Привидение-плакальщица (ирл., шотл. миф.) — дух, вопли которого предвещают смерть. , попавшая в циркульную пилу. На несколько мгновений эти душераздирающие вопли перекрыли грохот разваливающегося здания. Они находились в городе, а город был охвачен огнем.

Ши посмотрел наверх.

— Бомбардировщиков вроде не видно. — Другую причину этих массовых разрушений назвать было просто невозможно.

— Похоже на то, — ответил Чалмерс. — Здешний уровень развития техники не допускает мысли об их появлении. Взгляните-ка туда. — Он указал на дальний конец огромной площади, простиравшейся под ними. Там мужчины, размахивавшие длинными бронзовыми саблями и непомерной длины копьями, окружили сотни женщин и детей, согнанных в какой-то загон, полный мебели, ковров, драпировок, предметов утвари из золота и серебра, светильников и треножников из бронзы, цепей, статуй, винных кувшинов, мозаичных панно из слоновой кости, сундуков, — всего этого хватило бы для открытия огромного супермаркета дорогих вещей. Именно оттуда доносились эти нечеловеческие вопли, издаваемые несчастными женщинами. Они рвали на себе волосы, раздирали одежды, царапали ногтями лица. Они вопили главным образом для того, чтобы продемонстрировать охватившие их страх и горе, но то, как они делали это, наводило на мысль, что все это было несколько преувеличенным даже на фоне такой ужасной катастрофы.

— Ничего страшнее этого я не видел со времени нашей любительской постановки «Макбета», когда учился на втором курсе университета, — заключил Ши.

Башня высотой по меньшей мере в четыре сотни футов вдруг начала с грохотом валиться на здания, которые стояли на невысоких холмах, окружавших площадь. Начало падения башни было замедленным и величественным, затем обрушение ускорилось, а когда угол наклона башни достиг примерно сорока пяти градусов, из окон вырвалось пламя — совсем как в учебном фильме по пиротехническому делу. Башня рухнула вниз с грохотом разорвавшейся бомбы; языки пламени, камни, дым и пыль взметнулись кверху и заволокли огромное пространство вокруг места падения. Мужчины, охранявшие пленников, радостно закричали и замахали оружием.

— Кому-то до смерти хочется, чтобы этот город исчез с карты! — сказал Ши.

— Я думаю, это не самое лучшее для нас место, — заметил Чалмерс как бы между прочим. — Может, нам стоит подыскать укромный уголок и разобраться в том, что здесь происходит?

— Отличная мысль. Возможно, нам удастся набрести на бар, который еще не закрылся. Пошли… А это кто?

Они уже свернули на боковую улицу, как вдруг путь им преградил огромный мужчина, беседовавший с женщиной еще более внушительных размеров. На мужчине были бронзовые доспехи, а плечи и спину его прикрывала львиная шкура. С головы до ног он был густо забрызган кровью. Женщина была на голову выше его, однако ее рост казался еще больше, поскольку ступни ее возвышались над землей на три или четыре дюйма.