— Вот оно что! — сказал Чалмерс. — Это же «Энеида»! Эней, последний троянский герой, который покинул горящий город, неся на плечах своего старого отца Анхиза и ведя за руку своего сына Аскания. Во время бегства из города он потерял свою жену Креусу и вернулся в город, чтобы найти ее.
— А как он ее потерял? — спросил Ши.
— Неизвестно. Эта часть поэмы утеряна. Наверное, он шел по горящему городу и увидел связанных пленников и отягощенных добычей грабителей. «Вдруг пред очами предстал печальный призрак Креусы: тень ее выше была, чем при жизни облик знакомый…» [10] Вергилий. «Энеида». Кн. II. (Пер. С. Ошерова).
— так говорится в поэме. Вот почему нам показалось, что она необычайно высокого роста, и она сказала ему то, о чем он только что поведал своему отцу.
— Лично я желаю ему успехов во всех его благих начинаниях, но нам-то что делать?
— Нам? Конечно же, мы пойдем с ним! — объявил Чалмерс.
— Чего ради? Что касается меня, то я должен сразу предупредить тебя, что строительство новой Трои не значится в моем рабочем плане на эту неделю. К тому же я не заметил, чтобы старик был сильно увлечен этой идеей.
— Поймите, этот человек собирается путешествовать! — с горячностью убеждал его Чалмерс. — А мы ищем Флоримель, и если она находится в этом мире, то единственная возможность найти ее — это отправиться путешествовать. Конечно же, мы можем снова вернуться в этот город, надеясь, что греки нас не убьют. Тогда мы сможем еще постранствовать и с Одиссеем. Тогда нам придется подвергнуть себя риску при прохождении между Сциллой и Харибдой, при посещении сирен, встрече с лестригонами [11] Лестригоны — мифический народ великанов-людоедов.
и так далее; нас превратят в свиней, поедаемых Циклопом… да мало ли что нас будет еще ожидать.
— Если немного поразмыслить, — отвечал Ши, — то путешествие с нашим другом Энеем — это просто приятная прогулка. Итак, в путь.
Они двинулись в путь. День становился все жарче, но утешало то, что за ними по крайней мере не было погони. Беженцы, все еще пребывавшие в подавленном состоянии, иногда перебрасывались несколькими словами, поэтому у психологов было вдоволь и времени, и возможностей для обозрения окрестностей и для обдумывания своего положения. Ши показалось странным, что люди, шедшие рядом с ними, все были довольно высокого роста. Не такие великаны, как Эней и мужчины из его рода, но выше обычного американца середины двадцатого века.
— Мне казалось, что люди в древности были намного меньше ростом, — заметил Ши. — Но даже женщины здесь выше, чем я.
— Это эпоха героев, — отвечал Чалмерс. — Тогда все было больше, лучше, красивее. Мужчины были более сильными, женщины более красивыми и добродетельными, а уж если наоборот, то — более безнравственными, чем теперь. Герои Гомера всегда поднимали такие камни, «какие трое мужчин современных, напрягшись, поднять не смогли бы», говоря словами этого автора.
— Похоже на то, как мы изображаем Дикий Запад, не так ли? Хорошие парни были лучше, плохие парни были хуже, и вообще все преподносится намного проще и яснее, чем было на самом деле.
— Точно. По всей вероятности, эрпы [12] Эрпы — собирательный образ людей, основанный на рассказах Уайетта Эрпа (псевдоним Берри Стаппа, 1848–1929) — легендарного обитателя приграничной полосы на Американском Западе, который в своем округе пользовался славой содержателя питейного заведения, игрока в азартные игры, сотрудника правоохранительной системы, бандита и мошенника. В первом подробном жизнеописании Уайетта Эрпа под названием «Wyatt Earp, Frontier Marshal» (1931), составленном Стюартом Н. Лейком (Stuart N. Lake) совместно с самим Уайеттом Эрпом, дается весьма подробное описание большинства основных подвигов этого бесстрашного «джентльмена удачи».
не чувствовали никаких угрызений совести, стреляя в спину или плутуя за карточным столом, носили одежду, которая не знала ни воды с мылом, ни утюга, обнажали в улыбках гнилые зубы, но легенды сделали их возвышенными героическими персонажами, которые, дескать, творили добро и боролись со злом. То же самое произошло и с античными героями.
— Да, но эти-то даже и не выглядят, как микенцы [13] Микенцы — обитатели Микены, древнего города в Южной Греции.
— недовольно проворчал Ши. — Недавно я читал статью в «Нешнл Джеографик»…
Чалмерс покачал головой:
— Гомер жил, если он вообще жил на свете, примерно на четыреста лет позже Троянской войны. Вергилий же, живший примерно на восемьсот лет позже Гомера, вообще не имел никакого представления о том, какими были люди Микенской цивилизации. Что мы видим здесь? «Встал пред народом Эней: божественным светом сияли плечи его и лицо…» [14] Вергилий. «Энеида». Кн. III. (Пер. С. Ошерова).
. Вот примерно так римляне эпохи Августа представляли себе людей, выведенных Гомером: это как бы сочетание общепринятого эллинского типа с древнегреческим характером, описанным в соответствии с изображениями на стенах и вазах, в скульптурах и т. п. Во всех описаниях присутствует бронза, поскольку Гомер подчеркивал, что оружие и доспехи были бронзовыми.
Читать дальше