Софи Кинселла - Шопоголик спешит на помощь

Господи, ну что за пытка, а?

– Сьюз! – шиплю я вполголоса. – Мне надо кое-что тебе сказать!

Та дергает головой и отмахивается.

– Бекс, сейчас не время! Потом!

– Нет! Сьюз, так надо… Прости, Тарки, я на секундочку.

Я оттаскиваю Сьюз прежде, чем она успевает сказать еще хоть слово, и сую ей под нос телефон.

На экране – морщинистое лицо Дерека Смита. Он стоит в ночном лесу, освещая фонариком дерево, к которому прибита табличка. Когда я приближаю изображение, надпись становится отчетливее: «Совиная башня».

– Быть не может! – Сьюз замолкает, изумленно распахивая глаза.

– Он только что его заснял. Это здоровенное дерево, Сьюз, – шепчу я, пролистывая фотографии густой пышной кроны. – Молодое и крепкое. Совсем как вы с Тарки. Ему никакие бури не страшны.

На ее ресницах набухают слезы, она всхлипывает и зажимает рот рукой. Я дружески обнимаю ее за плечи. Кошмар позади.

– Но как?.. – Она недоуменно тычет в экран пальцем. – Как тебе удалось?

– Потом. И… да, привет, Тарки! – добавляю я, нарочито весело помахав ему рукой. – Как дела, все хорошо? Ну… ладно, болтайте пока. Простите, что помешала.

Я медленно пячусь.

– Тарки… – Сьюз вдруг срывается на громкие безудержные рыдания, словно не может больше держать переживания в себе. – Тарки, прости, мне так стыдно!..

Тарки обнимает ее, крепко и уверенно, и уводит в садик возле соседнего кафе. Мы с Люком переглядываемся, и меня вдруг пробивает дрожь. Хоть бы у них все наладилось! Хоть бы они забыли свои обиды…

Недавний опыт показывает, как легко сломать жизнь. Одна-единственная ошибка – и все…

– Люк, давай не будем друг другу изменять! – говорю я, хватая его за руку, и он удивленно вскидывает брови.

– Хорошо, – торжественно соглашается он. – Договорились.

– Не смейся! Я серьезно.

– Я тоже серьезно. – Глаза у него и впрямь не смеются. – Никаких измен. И никаких дурацких шифров, – с улыбкой добавляет он (Люк счел головоломку с «Совиной башней» несусветной глупостью. Это совершенно не его стиль).

– Договорились, – киваю я, и он меня целует, а потом обнимает так крепко, словно боится, как бы меня не унесло ветром. Впрочем, я не возмущаюсь. Так и должно быть.

Мы тоже заходим в кафе и заказываем напитки. Сьюз и Тарки стараемся не мешать, благо что сад довольно просторный. Изнывая от ожидания (честное слово, хуже, чем накануне родов), я фотографирую маму возле большого валуна. Потом – Минни верхом на том же камне. Затем – ящерку, пригревшуюся на солнце.

Мама неожиданно заявляет:

– Бекки, по-моему, у тебя талант. Может, тебе стать фотографом-натуралистом?

Кем, простите?

Наверное, Сьюз или Люк (а то и оба сразу) проболтались, что я теперь безработная. И хотя из меня выйдет худший фотограф-натуралист на свете, мамино предложение звучит невероятно трогательно. Она всегда меня поддержит. Она верит, что я найду занятие себе по душе.

Так что я восторженно улыбаюсь и говорю:

– Отличная мысль! Обязательно подумаю!

И раз сто щелкаю какой-то жалкий кустик со всех ракурсов. Потом фотографии сотру.

Вскоре приносят наш заказ, и мы садимся за столик, правда, то и дело посматриваем в сторону Сьюз и Тарки. Он держит ее за руку, она торопливо говорит, заливаясь слезами, а Тарки промокает ей щеки платком. Вроде бы это хороший знак…

Дело в том, что Сьюз и Тарки хотят быть вместе – лучший залог долгого и счастливого брака.

Они вдруг встают и подходят к нам, и мы растерянно пытаемся сделать вид, будто вели обычный разговор, а не прислушивались к ним, пытаясь разобрать хоть слово.

– До чего же красивые скалы! – громко произносит мама, а Дженис подхватывает:

– Какой вкусный лимонад, давно такого не пила!

– Всем привет, – говорит Сьюз, и мы нарочито «удивляемся» их появлению.

– О, Сьюз, вот ты где! – восклицает мама, будто ломала голову, куда это она запропастилась. – И Таркин с тобой. Отлично выглядишь, кстати!

Таркин и впрямь изменился. Дурацкая стрижка отросла, он оделся в темно-синий льняной костюм, который на удивление ему идет, и подбородок будто стал квадратнее.

– Рад видеть вас, Джейн. – Тарки целует ее в щеку. – И вас, Дженис. Как я понял, вы вместе путешествуете?

И голос стал глубже. А еще он не заикается. Нет, я понимаю, что Тарки сказал всего-то пару слов, но все же! Где тот нервный запинающийся аристократ, подпрыгивающий при каждом резком звуке?

Я смотрю на Сьюз – та словно прячется за спиной мужа от чужих взглядов.

– Садись. – Я указываю на пустой стул рядом со мной. – Лимонад будешь? – И вполголоса добавляю: – Все хорошо?