Стив Мартин - Пикассо «Ловком кролике»»

ПИКАССО (полон собой) : Нынче вечером Земля отдыхала и слушала нашу беседу.

ЭЙНШТЕЙН (полон собой) : О «Ловкий кролик!»

ПИКАССО: Пикассо и Эйнштейн, Пикассо, Эйнштейн. Единственное, о чем я жалею, так это о том, что мы будем в разных томах энциклопедии.

ЭЙНШТЕЙН: Зато между нами не будет Бигмэна.

ЭЙНШТЕЙН и ГРАФИНЯ уходят.

ПИКАССО: Завидую ему.

ФРЕДДИ: Что так?

ПИКАССО: В науке можно и не быть циником.

ФРЕДДИ: Что же делает циничным художника?

ПИКАССО: Думаю то, что называют рынком.

ФРЕДДИ: Я должен выйти через ту дверь и поймать Антуана, прежде, чем он улизнет из города, не заплатив мне за все, что он здесь выпил. (ПУБЛИКЕ) : Может, на это мне понадобится больше времени, чем вы считаете, необходимо человеку, чтобы выйти через ту дверь и поймать Антуана, прежде, чем он улизнет из города, не заплатив мне за все, что он здесь выпил, но обычно я возвращаюсь прежде, чем спектакль закончится.

Уходит. Возвращается ГАСТОН.

ПИКАССО: Гастон, не хочешь ли пи-пи?

ГАСТОН понимает, что хочет и уходит. ПИКАССО подходит к ЖЕРМЕН. Они целуются, похоже, не в первый раз.

ПИКАССО: Сладко. Очень.

ЖЕРМЕН: И кто я? Десерт?

ПИКАССО: Что ты имеешь в виду?

ЖЕРМЕН: Я имею в виду, сколько блюд ты нынче уже отведал?

ПИКАССО: Ну, разве не сладко? Мы ведь не чужие…

ЖЕРМЕН: О да, мы спим вместе, но различие все же есть. Женщины составляют твой мир. Для меня ты — вещь, которая никогда мне не попала в руки. Ты и Фредди, вы существуете в разных мирах. То, что я делаю в одном, не имеет ничего общего с другим.

ПИКАССО: Очень удобно.

ЖЕРМЕН: О, меня не собьешь. Я не сладкая. Ты мне нравишься. И это то, что я знаю о мужчинах твоего типа.

ПИКАССО: Мужчины моего типа? И какие же они?

ЖЕРМЕН: Выпей. Ты не хочешь, чтобы я пошла с тобой?

ПИКАССО: Нет, скажи мне о мужчинах моего типа.

ЖЕРМЕН (присаживаясь) : Постоянная женщина важна для тебя потому, что тогда ты уверен, что дома кто-то тебя ждет, если ты не сможешь заарканить кого-нибудь по пути. Ты ведь облизываешь взглядом каждую, не так ли?

ПИКАССО: Многих.

ЖЕРМЕН: Я сказала — каждую. Официанток, жен, ткачих, прачек, гардеробщиц, актрис, даже тех, кто прикован к инвалидным коляскам. Ты обращаешь внимание на всех, не так ли?

ПИКАССО: Да.

ЖЕРМЕН: И, когда ты видишь женщину, ты думаешь: «Интересно, какая она». Ты можешь качать на колене своего ребенка, но, если мимо идет женщина, ты спрашиваешь себя: какая она.

ПИКАССО: Продолжай.

ЖЕРМЕН: Если получится, ты за ночь переспишь с двумя, и не будешь чувствовать никакой вины. Правила не для тебя писаны, потому что они

устанавливаются женщинами, и правилам надо следовать, если хочешь, чтобы существовало хоть какое-нибудь подобие общества. Ты бросаешь одну ради другой, более красивой. Они находят тебя забавным, привлекательным, артистичным, неотразимым. Ты любишь молоденьких, потому что их легко одурачить, а они верят, что ты великий художник. Ты хочешь их, когда ты хочешь, никогда наоборот. После того, как ты их добиваешься, ты не можешь дождаться, чтобы уйти, или, если тебе повезет, и ты овладеешь ими у себя, ты не можешь дождаться, когда они уйдут, потому что, правда состоит в том, что после этого мы для вас не существуем, и все разговоры теряют смысл. Потому что мыслями ты уже далеко. Ты не достижим. Вся твоя жизнь — камуфляж. Но тебе везет, так как ты по-настоящему талантлив, и ты умен, чтобы этим не злоупотреблять. И, когда ты оставляешь одну, всегда появится другая, которая захочет быть с тобой. Словом, тебе никогда не придется завоевывать женщину, и ни одну ты никогда не поймешь и не оценишь по-настоящему.

ПИКАССО: Но я их понимаю. Я ведь их рисую, не правда ли?

ЖЕРМЕН: Это потому, что мы чертовски привлекательны, не так ли?

ПИКАССО: Жермен, мужчины желают, а женщины хотят быть желанны. Так было и так будет всегда.

ЖЕРМЕН: Все так, но почему так грубо? Кстати, я знаю, что ты использовал меня, но и я не осталась в стороне.

ПИКАССО: Как это?

ЖЕРМЕН: Отныне я знаю, что из себя представляет художник. А завтра ночью будут знать, что представляет из себя дорожный рабочий, журналист или продавец книг. Может быть, у дорожного рабочего и не найдется о чем поговорить с такой девушкой, как я, но я могу сочинить свой романтический сценарий и спроецировать как фильм на экран свои фантазии, как ты проецируешь свои на холст.