Алехандро Касона: Деревья умирают стоя

Элена. Ну, ну, успокоитесь! Вы — среди друзей. А может быть, среди своих будущих коллег, кто знает? Не хотите ли подкрепиться?

Изабелла. Нет, нет, спасибо. (Виновато улыбается, вытирает слезы) Ну, вот все и прошло.

Фокусник(в дверях) . Какой-то сеньор хочет видеть сеньора директора.

Элена. Пусть подождет.

Фокусник. У него рекомендательное письмо от доктора Ариэля.

Элена. От самого доктора? Проведите же его, немедленно! Прошу вас, сеньор!

Фокусник пропускает посетителя и уходит. Посетитель — сеньор Бальбоа, старик. Одет в высшей степени благопристойно. Держится с большим достоинством, но немного застенчиво. В руке у него голубая карточка.

Бальбоа. Сеньорита…

Элена. Рада вас видеть. Вы — друг доктора Ариэля?

Бальбоа. Да, я имею честь…

Элена. Сеньор доктор вам все объяснил, не правда ли?

Бальбоа. Нет. Только дал ваш адрес и сказал, что здесь мне все объяснят. Я надеюсь, что вы мне поможете.

Элена. Надеюсь, что поможем… Не знаю, вправе ли я представить вас друг другу. Может быть, вы хотите скрыть свои имена? Во всяком случае, считайте себя друзьями.

Бальбоа. Я счастлив…

Изабелла. Я также, сеньор.

Сеньор Бальбоа садится в кресло рядом с Изабеллой. Молчат.

Из левой кулисы выходит пастор в костюме норвежского моряка.

Пастор. Минуточку, дорогая, петь — достаточно, или надо еще играть на аккордеоне?

Элена(поражена его бестактностью) . Нечего сказать, подходящее время вы выбрали для вопросов. Подождите за дверью!

Пастор. Прошу прощения. (Выходит)

Элена растерянно улыбается, не знает, как объяснить странное происшествие.

Элена. Это тоже наш друг… (Хочет убрать со стола цилиндр. Из-под цилиндра вылезает белый кролик. Элена спешит спрятать его) Простите… Эти служащие!.. (Убирает цилиндр)

Изабеллу и Бальбоа чрезвычайно поразили и норвежец, и кролик. Они растерянно переглядываются.

Потом тревожно осматривают комнату. Телефонный звонок, Элена берет трубку.

Да, я. Что? Да нет же! С похищенными детьми давно покончено. Дало отрицательный результат. У меня должны быть нужные данные. Курильщики опиума… Курильщики опиума… Курильщики… Сожалею, но как раз сейчас не могу. Нет, нет, пожалуйста, не просите. (Подчеркнуто) Говорю вам, сейчас невозможно. Я позвоню вам. Не стоит. (Вешает трубку) Сеньор, сеньорита. Работа не ждет. С вашего разрешения… (Выходит)

Изабелла и сеньор Бальбоа переглядываются с растущим замешательством. Он отирает лоб. Она нервно барабанит пальцами по столу. Напряженно улыбаются. Наконец Бальбоа говорит конфиденциальным тоном.

Бальбоа. Я хочу спросить вас, сеньорита, имеете ли вы хотя бы самое отдаленное представление о месте, где мы находимся?

Изабелла. Нет. А вы?

Бальбоа. И я — нет. Любопытно, не правда ли? Оба мы не знаем, где мы и, тем не менее, мы оба здесь.

Изабелла. Может быть, мы ошиблись адресом?

Бальбоа. Проверим. Какой у вас?

Изабелла(вынимает из сумки голубую карточку) . Улица Аромос, двадцать четыре — сорок восемь.

Бальбоа(смотрит на свою карточку) . Два, четыре, четыре, восемь. Да, так. Несомненно, в городе может быть только одна улица Аромос.

Изабелла. И, несомненно, на улице может быть только один дом два, четыре, четыре, восемь.

Бальбоа. Тогда, все верно, ошибки быть не может. Но где же мы? Что может означать эта смесь конторы и антикварной лавки?

Изабелла. Вот об этом я и думаю все время.

Бальбоа. И эти курильщики опиума… Похищенные дети… Нет, не говорите мне, что это естественно!

Изабелла. Ну, как сказать. Иногда обрывки фраз можно понять совсем не так…

Бальбоа. Да, конечно. Но разве естественно разводить кроликов под цилиндрами?

Изабелла. Это еще ничего. Куда подозрительней — этот рыбак норвежец.

Бальбоа. Почему?

Изабелла. Потому что он совсем не рыбак, и не норвежец, а протестантский пастор!

Бальбоа(вскакивает) . Черт побери!

Изабелла. Да, я его видела в парке, когда шла сюда. Он беседовал с какой-то рыжей англичанкой. То есть… если она… я хочу сказать, если она тоже не переодета.