Семен Злотников - Сцены у фонтана

Кошкин.А-а-а…

Монтер.Ох, бабища… жуткая… хватка какая… Заметили — хватка?.. (Мается.)

Кошкин.О-о-о… (Мается.) Она не виновата…

Монтер.Не виновата… (Мается.) Да, ну, конечно, никто не виноват… (Внезапно замирает.) Что вы сказали?..

Кошкину, похоже, совсем не до общения.

Что вы сказали, повторите?

Кошкин.Я…

Монтер.Что — вы?

Кошкин.Виноват… Я очень виноват перед этой женщиной…

Монтер.Вы?..

Лев Николаевич мается.

Да кто она вам?

Кошкин.Как вам сказать… Я не знаю…

Монтер.Вы и перед этой виноваты?

Кошкин.А-а-а…

Монтер.Я ничего не понимаю… Да кто вы, черт побери?.. Если вы ее не любите, если она вам не нужна, если для вас только эпизод — тогда зачем??.

Кошкин.Зачем вы так, вам же трудно…

Монтер.Сейчас не обо мне. Я себя исключил. Считайте, что меня нет.

Кошкин.Я не могу так считать, ибо вы — человек…

Монтер.Да довольно! Скажите: вы любите Оличку?

Кошкин.Я же убью вас своим признанием…

Монтер.Отвечайте, или я вас убью.

Кошкин.Хорошо. Люблю.

Монтер.Любите?

Кошкин.Люблю, да, только…

Монтер.Без только! Действительно любите или сознательно ломаете ей и мне жизнь?

Кошкин.Ах, как мне больно… (Мается.) Как больно то, что вы говорите…

Монтер.Не притворяться!

Кошкин.О-о-о…

Монтер.Какого же черта вы опять ее бросили и сбежали? Как вы могли оставить ее одну? А если бы!.. (Вскакивает и сотрясает Льва.) Отвечайте!.. (Сотрясает.)

Кошкин.Ой-ой… ой…

Монтер.Больно? Больно? Вам больно, наконец?..

Кошкин.Мне больно, простите… У меня голова словно отдельно от волос… Да, ощущение…

Монтер. Э-э … (Ощупывает Кошкина.) Какой у вас, однако, громоздкий череп… И странный…

Кошкин.Это я ушибся…

Монтер.Ничего… нормально приложили… (Ощупывает.) Так не больно?

Кошкин.Теперь уже нет… Спасибо…

Монтер.А раньше было больно?

Кошкин.Очень было больно…

Монтер (массирует ему голову). В детстве вас уронили, наверное… Даже, наверное, как следует уронили… Даже такое впечатление, как будто ребро на черепе… от макушки до уха…

Кошкин.Это меня били… ой… это — люди…

Монтер.А, люди… Люди могли и прибить … (Массирует.)

Кошкин.Меня бил один человек, но очень больно… В живот, по ребрам… по почкам, по печени… (Зажмуривается.) В диафрагму, в пах… ногами…

Монтер.Плохо ваше дело!

Кошкин.Очень больно…

Монтер.А вы молча терпели? И ничего?

Кошкин.Я не мог…

Монтер.С виду вы — так… По виду — могли бы… Это же надо остаться без рук и без ног, чтобы дать себя в пах…

Кошкин.Когда он меня топтал, я думал об одном: я не знаю слова или способа, как ему объяснить, что мне очень больно… что он жесток… чудовищен… И еще я тогда думал: пока я не знаю, как объяснить… пока я не знаю, как остановить, — надо терпеть.

Монтер.Чушь какая!..

Кошкин.Нет.

Монтер.Абсолютная чушь!.. Ему не объяснять — его бить надо. Смертным боем. Иначе он ничего не поймет. Иначе его никак не остановить. Это уж вы мне поверьте.

Кошкин.Нельзя бить человека. Каким бы он ни был…

Монтер.Человека? Он же чудовище. Да вы сами сказали — чудовище!

Кошкин.Сражаясь с чудовищем, берегитесь сами превратиться в чудовище. Кто-то сказал… Я много думал: наверное, я не смогу жить дальше, если мне доведется ударить человека…

Монтер (с отчаянием). О-о… вот к кому моя любимая!..

Издали доносится зов: «Федя-ааа… Фе-еденька-ааа…»

Что вы сказали?..

Кошкин (одними губами). Оличка…

Монтер.Тише!.. (Вслушивается.) Показалось.

Кошкин.Ветер…

Монтер.Ветер. (Разворочивается к собеседнику.) Смотрите. (Широко разевает рот.) Смотрите, не бойтесь. (Разевает еще пошире, насколько возможно.)

Кошкин робко заглядывает.

Видите?

Кошкин.Не вижу.

Монтер (тащит его под фонарь). Сюда идите, к свету… Видите?

Кошкин.Что мне надо увидеть?..

Монтер.Лет десять тому в один вечер лишился пяти зубов! Как не было — видите?