Авессалом Подводный - Отдельные мысли

Угнездившись в Вечности, не болтай зря ногами.

Не мельтеши с Природой Вещей: она этого не любит.

Вряд ли Истина свалится на тебя с неба: чаще она хоронится в подземелье, подальше от нескромных глаз праздношатающейся публики.

Не думай, что ты правильно понимаешь собственные мысли.

Выражая мысль в словах, будь бережен с нею: не уподобляйся мяснику, разделывающему теплую тушу.

В неустанных поисках глубины не забывай о том, что когда-то придется возвращаться назад, к людям.

За значением стоит смысл, за ним — тонкий смысл, за тонким — тончайший, а за тончайшим — Ничто, то есть полное отсутствие чего бы то ни было.

Главный враг философа — полнота бытия, особенно чужого.

В поисках подтекста не опускайся ниже номера страницы в книге.

Не лезь без спроса в литературный процесс — там и без тебя тошно.

Сюжет романа должен быть краденым, или в крайнем случае подаренным на день рождения.

Помни, что читатель гораздо умнее и опытнее тебя.

Имей в виду, что на сороковой странице повесть, если ее не закончить, превращается в роман.

Если сюжет умирает, не вози его в реанимацию.

Если почувствуешь, что за тобой стоит критик, загороди от него рукопись собственным телом.

Не читай классиков, иначе твое подсознание непременно займется плагиатом.

Обязательно работай над стилем: раз в неделю брейся, раз в месяц ходи в баню и раз в год — в парикмахерскую.

Усаживаясь за компьютер, помни: главное в прозе — это шрифт; однако не злоупотребляй курсивом, иначе остальное не прочтут вовсе.

Если можешь выразить свою мысль прозой — выражай, и радуйся, что она вообще к тебе пришла.

Не старайся на слух отличить дактиль от анапеста: если это не дано от природы, все равно не получится.

Мужские рифмы придают стихам твердость, женские — уступчивость, дактилические — нескончаемость.

Если муза диктует тебе размер, поинтересуйся заодно и рифмой.

Если ушло вдохновение, посади попугая на метроном и ложись спать — чтонибудь стоящее обязательно приснится.

Учи греческий язык, иначе так и не узнаешь разницы между эросом и танатосом.

Рифма должна быть крепкой, как рукопожатие строк.

Обязательно пиши стихи о любви — иначе какой ты лирик?

Не переживай, если где-то захромает размер: что такое силлабо-тоническая система, все равно уже никто не знает.

Не отождествляйся со своим лирическим героем: что можно в стихах ему, нельзя в жизни тебе, и наоборот.

Держи себя в рамках: не исключено, что кто-то тебя прочитает.

Ученики спросили Ходжу Насреддина:

— Учитель! Что мы будем делать без тебя?

— Неужели вы думаете, что сейчас вы со мной? — удивился мудрец.

К Ходже Насреддину вбежал юный мистик.

— Учитель! — воскликнул он. — Разрушь скорее мой ум!

Ходжа крепко взял его за волосы и стал тянуть их вверх, пока на глазах ученика не выступили слезы.

— Теперь достаточно? — участливо поинтересовался Насреддин.

— Учитель! Чем больше я слушаю тебя, тем меньше мне хочется тебе возражать, — сказал ученик Ходже Насреддину. — Хитрая крыса моего эго завороженно слушает звук дудочки Божественной любви, поднесенной к твоим губам. Но что будет, когда ты перестанешь на ней играть?

— Я подарю ее тебе, — ответил Ходжа.

— Учитель! Я сделаю абсолютно все, что ты ни скажешь! — воскликнул в экстазе юный мистик.

— Забудь, пожалуйста, навсегда только что сказанные тобой слова, — предложил ему Насреддин.

— Учитель! — воскликнул юный мистик. — Я хотел бы умереть в тебе подобно тому, как семя умирает в ростке!

— Пожалуйста, — согласился Насреддин. — Однако имей в виду, что ответственность за судьбу нашего баобаба мы разделим поровну.

— У меня прекрасно получается любить природу и большинство животных, — сказал Ходже Насреддину ученик. — Но с людьми куда сложнее: когда я пытаюсь их полюбить, они всегда чинят мне препятствия.